Утром проверим, остался ли мессир сенешаль в здравом рассудке.
3
Если Изабо собиралась столь неожиданным маневром выбить меня из колеи, то это ей вполне удалось…
Мысли у меня в голове вертелись совершенно идиотские… Вернее, совершенно идиотские воспоминания: о том, как некогда я, шестнадцатилетний щенок, мечтал сбежать за Пролив (сбежать не в одиночку, естественно!), и принять тамошнюю еретическую веру, отрекшись от Девственной Матери, – пусть провалится в преисподнюю со своими дурацкими законами о кровосмешении… Почему я не могу женится на любимой, хоть в наших жилах нет ни единой капли общей крови?! Только из-за того, что ее мать когда-то вышла замуж за моего отца?! За Пролив! Их пророки и праведники зачинали детей с собственными сестрами и дочерьми – и ничего, оставались угодны их бородатому богу!
Не люблю вспоминать о тогдашней своей детской наивности… И у нас можно раздобыть разрешение на брак с кем угодно, хоть с собственным прадедушкой, хоть с любимой кобылой – если имеешь достаточно золота и знаешь, к кому обратиться в канцелярии Святого Престола.
Если вы думаете, что какая-то там любовь может заставить Изабо позабыть о поставленной цели – вы плохо знаете мою сводную сестрицу. С раннего детства я завидовал ее целеустремленности…
Впрочем, в настоящий момент она решила совместить приятное с полезным – руки ее оставались под одеялом, и занялись делом, мало сочетавшимся со словами, что я читал по губам Изабо:
– Мы ведь всегда договоримся, братец: тебе принцесса, мне – Эйнис.Надо избавиться от Маньяра. Он лишний.
– Как? – коротко поинтересовался я.
Если не использовать жесты, то беззвучными движениями губ трудно передать какую-либо эмоцию, в том числе изумление, но Изабо сумела-таки.
– И об этом спрашиваешь меня ты?! Ты, способный зарезать человека ради куска хлеба или глотка воды?!
Низкая клевета… В жизни не занимался ничем похожим. Лишь один раз… да, четыре года назад, когда я несколько неожиданно для себя решил исполнить давний обет и совершить паломничество к престолу Святейшей Матери… Пешее паломничество, естественно. Через неделю пути последовало неприятное открытие: обувь при конном и пешем способе передвижения изнашивается весьма по-разному… С разной скоростью. Топать босиком по Илльским горам?! Зимой?! Б-р-р-р… Вы когда-нибудь ходили босиком по острым камням, присыпанным снегом? А у него – у попутчика, тоже паломника – были на ногах отличные сапоги, и как раз мой размер… Нет, я не стал бить исподтишка в спину, – терпеливо дождался ночлега, долго изображал ровное дыхание спящего… И пустил в ход кинжал, лишь когда попутчик сам подкрался ко мне и занес над головой дубину – негодяй давно приглядывавшийся к моему подбитому мехом плащу и поясу с деньгами. Смягчающие обстоятельства налицо, но сам-то я знаю – расстался он с жизнью исключительно из-за сапог. Вполне можно было распрощаться на ближайшем перекрестке, не дожидаясь ночлега…
