Дениз промолчала. А что она могла сказать?
Что они обречены? Нет! У них должна оставаться надежда…
— Здесь очень мало места… Слишком мало пространства и воздуха.
— Только не говори мне, что страдаешь клаустрофобией. В первый раз вижу спасателя, или как там это у вас называется, страдающего этим недугом.
— Спасатель, которого самого нужно спасать, — хмыкнул Крис. — Ты же ничего обо мне не знаешь… Может быть, я воспитываю таким образом свой характер.
— О Боже, я все-таки надеюсь, что это не так…
— Ну хорошо, нет у меня никакой клаустрофобии. Я просто так сказал. Мне что, надо было изумиться беспредельными размерами этого склепа?
Дениз вздрогнула. Зловещее слово повисло в воздухе, ширясь и разбухая, как вязкий клейстер. По спине Дениз заструился холодный пот.
— Извини, — пробормотал Крис, — я не хотел.
— Ничего, — с огромным трудом выдавила она и вдруг сорвалась:
— Крис, ну зачем ты это сказал?! Все было так хорошо… Ну почти хорошо! Думаешь, мне легко? Я всего лишь слабая женщина…
— Извини! Не знаю, как это вырвалось…
— Ладно, забыли… — Дениз несколько раз глубоко вздохнула, выравнивая дыхание. — Съешь немного шоколада, он успокоит твои нервы.
— Что?
— Шоколад снимает стресс, разве ты не знаешь? Там содержится лецитин…
— Не хочу…
— Не хочешь и не надо… Тогда просто поспи… Ты же хотел спать?
— Ну да…
Крис умолк, а Дениз, чтобы успокоить собственные нервы, положила в рот дольку шоколада. Во рту стало приторно сладко и вязко. Очень хотелось пить, но воды осталось всего несколько глотков.
Дениз, — тихо позвал Крис, — я, конечно ужасный эгоист, но не сердись на меня.
— Не буду, — пообещала она.
Крис затих, а через несколько минут по его равномерному дыханию Дениз догадалась, что он уснул. Ее пальчики осторожно погладили лоб, а потом колючую щеку. Она закрыла глаза и вызвала в памяти его лицо, суровое и красивое. У него красивый рот… Дениз вдруг поняла, что ей хочется исследовать кончиками пальцев все его лицо: погладить скулы, очертить линию носа, провести по контуру губ… Она поняла, что ей захотелось это сделать с той самой минуты, когда разглядела его по-настоящему в своем бунгало. Этот древний женский позыв, желание смягчить жесткую складку у губ, добиться того, чтобы лицо разгладилось и смягчилось. Мягкая женственность в противовес его твердой мужественности… Чтобы не поддаться наваждению, Дениз быстро отдернула руки и сжала ладони в кулаки.
