Он захохотал, раскрыл ей объятия, и она кинулась в них.
— Я все думал, ты это или не ты. И вообще, возможно ли, чтобы ты приехала в такую даль?
Что ты здесь делаешь, Денни? — спросил Марк, когда после бурного всплеска чувств она отстранилась и стала его рассматривать.
— Возможно, возможно! И что, по-твоему, я могу здесь делать? Я в отпуске! — Дениз стало так легко, что она едва не воспарила в нагретом воздухе. — А ты напугал меня.
— Напугал? С каких это пор ты стала трусихой?
— Вовсе я не стала трусихой. Просто я не желала ни с кем делиться своим свободным временем. Но ты… то есть я хочу сказать, это относится ко всем, кроме тебя. Я ужасно рада тебя видеть, Марк.
— Я польщен. — Марк скорчил забавную гримасу. — Я тоже ужасно рад тебя видеть. А где…
Жан? Он с тобой?
Вот она и шлепнулась на землю. Марк продолжал улыбаться, а улыбка Дениз увяла. Но слегка — для расстройства не должно быть никаких причин. И голос ее прозвучал совершенно спокойно и чуть-чуть отстраненно.
— Нет, Жана здесь нет. Мы больше не вместе… Расстались два года назад.
Улыбка тотчас слетела с его губ, а лицо Марка даже слегка вытянулось от удивления.
— Вот как? Прости, Денни, я не знал…
— Ничего страшного! — слишком беззаботно провозгласила она.
Конечно, он не знал. Они не виделись три года, не созванивались и не писали друг другу писем. За это время утекло столько воды, что если ее собрать, то получится еще один Тихий океан. И удивление Марка было вполне понятным — он уехал, когда у них с Жаном был «медовый месяц», а любовь казалась такой всеобъемлющей, огромной и бескрайней, что ей не было видно конца и края. Такой огромной, что она должна была гореть в сердцах долгие годы ровным и бездымным пламенем. Но огонь вспыхнул так ярко, что «топлива» едва хватило на несколько месяцев, не говоря уже обо всей оставшейся жизни. Огонь прогорел — буйно, бесконтрольно, оставив после себя только пепелище, пустыню. И злой ветер разочарования давно разметал серый пепел по уголкам потерянных душ и потушил последние теплящиеся искры. Сейчас Дениз часто ловила себя на мысли, что сомневается, был он вообще, этот неистовый пламень любви, или ей ненароком померещилось. Этакая игра распаленного воображения…
— Ты здесь давно?
Она оценила попытку Марка переменить тему, благодарно улыбнулась и с облегчением перевела дыхание. Ей не хотелось сейчас ничего объяснять, не хотелось воспоминаний.
— Уже три дня. Первый день оказался просто ужасным: я дышала как рыба, выброшенная на берег. Так и просидела целый день около кондиционера, боясь высунуть нос из бунгало. — Дениз попыталась непринужденно посмеяться над своими недавними страданиями. Правда, не слишком успешно. — А вот теперь, как видишь, слегка адаптировалась, даже отважилась на солнечные ванны. Удивительно, что мы встретились на этом пляже. Как ты меня заметил?
