Поэтому придется быть с ним поласковее ради Джейка. Он неплохой парень и нормальный муж. Во всяком случае, до сегодняшнего дня был таким.
— Добрый вечер, — ангельским голоском пропела Джинни, протягивая руку.
Краешком глаза она заметила, что недавняя собеседница с платиновыми волосами незаметно скрылась в толпе — в Лос-Анджелесе на вечеринках подобного рода прощаться не принято.
Он схватил ее руку своей огромной лапищей. «Интересно, — подумала она, — какой он мужчина».
— Счастлив познакомиться с вами, миссис Эдварде, — пробасил он.
— Я тоже, — подхватила Джинни. — Джейк столько мне о вас рассказывал!
Наконец-то он выпустил ее руку и обнял Джейка за плечи.
— Молодец, мой мальчик. Благодаря его фильму виноградники Джоргенсона прогремят на весь мир! — сказал он, обращаясь к Джинни.
Так обозвать Джейка! Нашел мальчика! Да ему в будущем году будет шестьдесят!
— У вас изумительное вино, мистер Джоргенсон.
— Зовите меня просто Эрик, — сказал он, улыбнувшись.
— Эрик, — поправилась Джинни и, улыбнувшись в ответ, перехватила свой бокал так, чтобы не было видно в нем джина. — Особенно «Цинфандел», мое любимое.
Она глянула на Джейка, желая удостовериться, что не сказала чепухи. Он улыбнулся — значит, все в порядке, решила Джинни.
— А где вы собираетесь снимать документальный фильм? — спросила она, возвращаясь к теме, особенно волновавшей Джейка.
— В Европе, — похвастался Джоргенсон. — Начнем с Франции.
Джинни дала понять, что восхищена столь мудрым решением.
— Снимать калифорнийское вино во Франции? Оригинально.
Она вновь поглядела на бармена. Тот поднял голову, глаза их встретились. Джинни выпятила нижнюю губу и, выгнув спину, перевела взгляд на Джоргенсона. Тот откровенно разглядывал ее грудь. «Слава Богу, кондиционеры работают», — подумала она. Когда в комнате холодно, ее соски торчат обычно просто вызывающе.
— У тебя очаровательная жена, — бросил Джоргенсон Джейку, убирая руку с его плеча и взгляд с ее груди. — Она поедет в Напу?
— Боюсь, что нет, Эрик, — ответил Джейк.
— Но в это время года там чудесно, — разочарованно протянул он и повернулся к Джинни:
— Может, передумаете?
Джинни отхлебнула глоток мартини. Хотелось крикнуть:
«Да пошел ты к черту! Меня уже тошнит и от тебя, и от всей этой светской болтовни!», но вслух она сказала:
— Очень жаль, но я не могу бросить свою благотворительную деятельность.
— А какой именно благотворительностью вы занимаетесь? — удивленно спросил он, приподняв широкие брови.
