Руднева вылетела перед нами за три минуты.
Бывшая студентка механико-математическою факультета МГУ, Женя вначале летала рядовым штурманом, потом ее назначили штурманом эскадрильи, и вот уже около года она штурман полка. Не хотела - приказали. Но в боевой работе она не отставала от рядовых штурманов и почти каждую ночь летала на задания.
Рудневу любили в полку. Большая умница, с мягким, уравновешенным характером, всегда спокойная, приветливая. Ее внешность как бы дополняла характер: мягкие, светлые волосы, большие голубые глаза, оттененные густыми, длинными ресницами, нежное, белое лицо с легким румянцем. Походка несколько неподходящая для военной формы, которая сидела на ней мешковато. Эта девушка никак не вписывалась в суровый пейзаж войны. Ее мечтательный взгляд часто был обращен к звездам: она любила астрономию. Женя знала наизусть много сказок, стихов, мастерски читала Горького.
"Безумству храбрых поем мы славу! Безумство храбрых - вот мудрость жизни! О, смелый Сокол! В бою с врагами истек ты кровью... Но будет время и капли крови твоей горячей, как искры, вспыхнут во мраке жизни..." - с каким восторгом слушали мы ее!
...Наш самолет подходил к цели. Там по кому-то стреляли из эрликонов: самолет серебристой птичкой бился в луче прожектора. И вдруг вместо самолета появился огненный шар. В первое мгновение мы не разобрали, что произошло. Но когда от пылающего шара начали разлетаться в стороны разноцветные ракеты, все стало ясно.
- Самолет горит! На борту рвутся ракеты! - в волнении закричала я Полине.
- Наш... Неужели Женя?!
Горящий самолет быстро падал. Еще секунда, другая, потом взрыв на земле - и все погасло.
Весть о гибели Жени Рудневой потрясла весь полк. Не верилось, что среди нас нет больше этой нежной голубоглазой девушки, нашего милого философа и мечтателя.
Незадолго до гибели Женя записала в дневнике:
"А ведь жить так хочется, родная,
и в огне так хочется любить!"
Близкие подруги Жени знали, что недавно к ней пришла настоящая, большая любовь. Сквозь строки ее дневника проступало обаяние первого девичьего чувства.
"До ужина прочла всего "Демона", - писала она. - На душе было грустно и тепло... "И будешь ты царицей мира"... Зачем мне целый мир, о дьявол? Мне нужен один человек, но чтобы он был "самый мой". Тогда и мир будет наш".
Два дня назад Женя читала нам на старте отрывки из "Витязя в тигровой шкуре". И теперь, когда ее не стало, особый смысл приобрели для нас слова Руставели: "Надо жить во имя жизни, за живущих жизнь отдать!"
