— Здравствуйте, барин, — я подал Игорю запечатанный конверт. — Вам большой привет от моих родителей, сестры Марии и Болещуков, — сказал дрожащим голосом.
— Да, да! Припоминаю!… Спасибо! — охмелевшими глазами посмотрел на меня Игорь.
— Мария — это твоя сестра? А тебя зовут Николаем?
— Николаем.
— А письмо кто писал?
— Мой отец, Струтинский Владимир Степанович.
— Ага!
Он вскрыл конверт и прочитал вслух:
«Здравствуйте, глубокоуважаемый Игорь Владимирович! Искренне радуюсь вашему благополучию. Прошу принять моего сына Николая и пристроить его на работу. Пусть поработает у вас два года. За это вы пошлёте его на учёбу в механические мастерские в Ровно или Здолбунов. Мечтаю, чтобы Николай получил специальность! Заранее благодарен.
Ваш В. Струтинский.
Село Буда-Грушевская,
декабрь 1934 года».
— Ну что ж, помню такой разговор. И я своё обещание выполню. Будешь у меня маленьким адъютантом! Согласен?
Я не знал смысла этого слова, но ответил:
— Спасибо, согласен.
— Юля! — позвал барин хромую женщину. — Пригласи мать! — Когда в комнате появилась средних лет женщина, Игорь распорядился:
— С сегодняшнего дня этот мальчик — мой адъютант. Прошу любить его и жаловать и никому в обиду не давать. Столоваться будет вместе с вашим Петром.
— Хорошо, Игорь Владимирович, — покорно согласилась женщина.
С ней я вышел на кухню.
Итак, я стал адъютантом молодого барина. Он занимал половину особняка. Я помещался в небольшой прихожей. Во второй половине дома жил помощник управляющего имением Павло Кухарчук.
Я приступил к своим обязанностям.
— Вот тебе деньги, Коля, — дал первое поручение барин, — сбегай в село и принеси пол-литра «белой головки» и четыре бутылки пива. Понял?
— Понял, господин!
Я собрался идти, но барин задержал меня:
— Обожди! Иди сюда!
— Я тебе не господин, а барин! Ясно?
— Ясно!
Сконфуженный, я быстро скрылся за дверью.
Мне ежедневно приходилось доставлять алкогольные напитки для Игоря. Недосыпая ночей, я дежурил у дома, словно дворовый пёс, в ожидании, авось что-либо понадобится барину.
Однажды поздней ночью он вышел на крыльцо и позвал меня.
— Сейчас же оседлай Ляльку и Грильку.
— Лошади готовы, барин, — доложил я.
— Хорошо. Поехали!
Я проводил барина к лошадям, привязанным к частоколу. Поспеловский ловко вскочил в скрипучее седло. Лошадь, почуяв лихого наездника, загарцевала под ним.
— Пошёл! — лихо крикнул Игорь, и красавица каштанка поскакала рысью.
На вороной длинноногой кобыле я помчался вслед. Догнал Игоря лишь на Здолбуновском шоссе. На взмыленных конях мы ворвались в спящий Здолбунов. У польского клуба спешились. Игорь пошёл в клуб играть в карты, а я сторожил лошадей…
