У мальчика слегка приоткрылся рот от удивления.
– Вы собираетесь возвращаться к машине пешком?
– Думаю, да. – Сара улыбнулась. – По пути сюда мне не встретилось ни одного такси.
– Неужели вы сможете сами все отремонтировать? – возразил он.
– Конечно, я достаточно ловко управляюсь с отверткой. Не думаю, что это будет сложно.
Но мальчик упорно не соглашался:
– Если мой отец узнает, что я отпустил леди одну ремонтировать грузовик, он заставит меня целый месяц чистить конюшни. Нет, мэм, вы лучше подождите здесь, а я схожу за отцом. Он подбросит вас до вашего грузовика.
Он запер кассу, схватил шляпу, висевшую на крючке возле двери, и скрылся в пристройке. Сара услышала рев мотора и выглянула за дверь. Мальчишка появился во дворе с трехколесным мотоциклом, мощным и вездеходным, с тяжелыми широкими шинами.
– Если кто-нибудь подъедет за бензином, пусть лучше дождется меня, – прокричал он сквозь рев мотора. – На сорок миль в округе нет другой заправки, так что им никуда не деться. – С задорной ухмылкой он махнул рукой и, пробуксовав на углу станции, исчез за поворотом. Сара вышла за угол и наблюдала, как он летел по дорожке из гравия по направлению к дому. Она невольно улыбнулась ему вслед: мальчишка в своих джинсах, ковбойской шляпе и поношенных ботинках смотрелся настоящим ковбоем, способным с одинаковым успехом управлять как ревущей машиной, так и лошадью. Оросительные трубки и грязная лопата, привязанные к заднему сиденью мотоцикла, подскакивали на каждой рытвине.
Вот она – современная глубинка. Вертолеты, трехколесные мотоциклы и миллионное оборудование. Совсем не так было во времена ее детства, когда она жила на маленькой ферме в окрестностях Денвера. В Денвере и сейчас встречаются ковбои, но это скорее дань моде, а не образ жизни. Она знала, что многие из тех мужчин, кто носит джинсы «Рэнглер»[1], никогда даже не сидели в седле.
Сара взяла из холодильника сок и вернулась на скамейку, стоящую на углу бензоколонки. Вытянув ноги, она стала ожидать своего спасителя. Оказывается, не перевелись еще рыцари, подумала она, глотнув немного холодного сока. Или их можно встретить только здесь, в центре Вайоминга? Может быть, как раз тут и действовал знаменитый кодекс чести ковбоев Запада. Несмотря на такое явление, как мотоцикл, это место, казалось, напоминало далекое время 1950-х годов. Сара отмахнулась от мухи, лениво жужжавшей около уха.
Большой старый фермерский дом с широкой верандой, сделанной специально для качелей, с рядами газонов, вдоль которых росли кусты сирени, – все это напоминало кадр из старого черно-белого вестерна. Она мысленно перенеслась в те далекие времена. Боже, как давно она не вспоминала о том долгом лете! Ей тогда было тринадцать лет, она была помешана на лошадях, как и все ее подруги, и незаметно для себя пристрастилась к чтению романов Зейна Грея. Она читала подолгу, до поздней ночи, до тех пор, пока в доме не становилось темно и тихо. Именно тогда, еще подростком, Сара решила, что идеалом мужчины для нее будет ковбой – высокий, худой, с неспешной речью. Во всех классических вестернах герой был одинаков: заботился о лошади, берег свою честь и был предан только одной любви. На протяжении всего романа он мог и не обмолвиться ни словом со своей возлюбленной, но зато столько слов было посвящено тому, как он скручивал папиросу или как щурился, глядя на горизонт.
