– Немного, – кивнула Анна и серьезно взглянула на доктора: – Наверное, это вы меня спасли.
– Нет, не я. Как бы мне ни хотелось приписать себе такую честь, боюсь, я был здесь совершенно бесполезен. Все, что я делал, – сидел возле вашей постели. Мадам Марковой пришлось потрудиться за двоих.
– Ты выжила благодаря Божьей милости, – торжественно заявила мадам Маркова, – и собственной силе.
У нее так и вертелся на языке вопрос о том, суждено ли Анне поправиться, однако не стоило выяснять эти вещи в присутствии больной. Впрочем, Анна явно выглядела значительно лучше. Она больше не теряла сознание и не металась в лихорадке – судя по всему, кризис миновал благополучно. И им больше не нужно бояться, что Анна покинет их навсегда, – от одной этой мысли мадам Маркову по-прежнему бросало в дрожь.
– А когда я снова смогу танцевать? – спросила она у врача, и тут ни доктор, ни мадам Маркова не смогли удержаться от счастливого смеха. Стало быть, чудо свершилось, и Анна действительно идет на поправку!
– Ну, моя дорогая, по крайней мере не на будущей неделе, – это я вам обещаю, – со снисходительной улыбкой сказал он. На самом деле она не сможет танцевать самое меньшее несколько месяцев, однако об этом говорить пока рано. Анна и так едва живая, и если узнает сейчас всю правду, может не оправиться от страха и невольной вины. – Достаточно скоро. Если вы будете хорошей и послушной девочкой и выполните все, что я вам скажу, то и опомниться не успеете, как вернетесь на сцену.
– Но завтра у меня важная репетиция, – все еще тревожилась она.
– По-моему, у вас есть более чем веская причина ее пропустить. Или вы забыли, что совсем не чувствуете ног?
– Что, что такое?! – тут же всполошилась мадам Маркова, и пришлось срочно ее успокоить.
– Минуту назад ей показалось, что у нее отнялись ноги, но это уже прошло. Она просто слишком ослабла от лихорадки.
И когда немного погодя ее попытались усадить, чтобы напоить чаем, Анна обнаружила, что не в состоянии сделать этого самостоятельно. Все, на что ее хватало, – чуть-чуть приподнять голову.
– Я чувствую себя как выжатая тряпка, – сокрушенно призналась она, на что доктор добродушно рассмеялся:
– Ну что вы, право! Честное слово, выглядите вы гораздо привлекательнее! А вот мне пора бежать к моим пациентам, а то как бы они не позабыли, как выглядит их доктор! – В общей сложности он пробыл у Анны почти тринадцать часов, день давно закончился, но Преображенский обещал непременно навестить ее завтра, с самого утра.
