В такой момент что ж скажешь? Вы пытаетесь подобрать подходящие слова, но у вас ничего не получается. Вы пропускаете стаканчик-другой, чтобы пережить потрясение, и тогда вам удается справиться с волнением и все встает на свои места. Мы все загалдели одновременно, хлопая друг друга по плечам, и наконец пришли к одной и той же мысли.
Озвучить ее предоставили мне.
— Есть одна загвоздка, друг, — сказал я. — Вряд ли мы сможем полетать на ней. Затраты на горючее и запчасти обойдутся в копеечку, да еще неизвестно, действительны ли наши права.
— Так кому из вас охота полетать? — спросил Верн.
Я с удивлением взглянул на него:
— Мы все хотим полетать.
Верн засмеялся:
— Ребята, у нас будет самый сумасшедший клуб за всю историю человечества, и к тому же на самом пригодном для рыбалки и охоты клочке земли!
А ведь и вправду — почему бы и нет? — решили мы.
Так началась вторая сага о Леди-Дракон.
Элейн Гуд была настоящим мастером своего дела. Она намекнула, что, если бы у наших девчонок нашлась свободная неделька, она организовала бы поездку в большой город к северу от нас. Готов побиться об заклад, вы представления не имеете, какую бурную деятельность способны развить девять женщин, так дружно решивших устроить свои дела! О, мы заставили их потоптаться вокруг нас, испробовать все свои женские уловки и в конце концов великодушно согласились с их планом полета, позволили нанять нянь для малышей, любезно проводили их до станции.
В тот же день начался и наш отпуск. Мы вернулись к своей единственной настоящей любви, нашей неизменной даме сердца — Леди-Дракон. Мы прихорашивали и ласкали ее за обветшалыми стенами ангара, пока ее красота не вернулась к ней.
Щелчок выключателя — и она оживает. Она чутко вибрирует, когда вы прикасаетесь к штурвалу, говорит с вами, когда включаете микрофон, а еще — благодаря гению какого-то несправедливо забытого конструктора — мы могли греть ей брюхо в холодную погоду и остужать в жару.
О, мы вернули ей прежний, неотразимый облик! Никаких кричащих тонов, только темные. Мы щекотали ей кожу кисточками и восстановили ее оригинальную расцветку. Мы наложили аккуратные швы на ее старые раны, и она стала как новенькая.
За неделю мы вновь заставили ее сиять, а еще через десяток выходных она была наша, полностью наша. Мы ласкали и лелеяли ее как хотели. Это был настоящий второй медовый месяц! Наши «свадебные» костюмы пришлось радикально перешить, но в конце концов у нас у всех вновь появилась форма.
