– Ну что, пошли в парк? – сказал Емеля, осторожно беря в руки поводок. Он заметил, что ошейник на Тяпе на этот раз самый обычный, без светящегося окошка. – Почему у Тяпы новый ошейник?
– Так вы действительно знакомы! – наконец-то поняла Галя и почему-то вздохнула. – Понимаешь, мне пришлось взять Растяпу без разрешения Нины Петровны.
– Ну и что тут такого? – удивился Емеля. – Какая разница, кто погуляет с собакой?
– Это тебе так кажется, а Нина Петровна считает по-другому. В последнее время она ведет себя странно…
– Это просто твое любимое словечко. Странно, странно! Меня ты странным обзываешь, Нину Петровну… Ну скажи, в чем ее странность? Может, мне так не покажется.
Конечно, Емеля знал, что Галя права: странностей в поведении Нины Петровны было предостаточно. Но он говорил так специально, чтобы Галя рассказала побольше подробностей.
И та стала перечислять:
– Во-первых, она стала задумчивая, во-вторых, стала ходить гулять одна, но обязательно с Растяпой. В-третьих, мне Растяпу брать не разрешает, и в-четвертых… – Тут Галя опять вздохнула.
– Ну что ты вздыхаешь, как будто боишься что-то страшное сказать? – удивился Емеля.
– Да, боюсь, – призналась она. – Потому что все это уже похоже на какую-то загадочную историю.
– Так этого нам и надо! – воскликнул Емеля. – Ты, Галя, даже не представляешь, как я мечтаю о какой-нибудь загадочной истории! Понимаешь, меня всю жизнь считают каким-то… мечтателем. Надоело это до чертиков. И я хочу всем доказать, что я нормальный человек – в смысле, умею разгадывать всякие тайны. Ну, может быть, не всем доказать, но хотя бы себе, – смущенно уточнил он.
Галя улыбнулась:
– А вот тут тебе кстати и Нинель Петровна подвернулась. Вместе с Галкой и Растяпой.
– Почему бы и нет? – пожал плечами Емеля. – Жалко вам подвернуться, что ли? Только я даже в ваших именах запутался. Какая уж там разгадка тайны! Как же вас на самом деле зовут?
– Я люблю, чтобы меня называли Галка. Галя – это слишком скучно. А Растяпа – не знаю, как любит. Но ты только посмотри на нее – как же ее еще называть?
Тяпа в это время кружилась волчком, стараясь ухватить зубами свой короткий хвостик. Емеля улыбнулся, но все-таки сказал:
– Никакая она не Растяпа. Я ее все-таки буду Тяпой звать. Ее обидеть у меня ни рука не поднимется, ни язык не повернется.
– А Нина Петровна, – продолжала Галя, – обижается, когда ее так называют. Она себе выдумала звучное имя – Нинель.
– Звучное имя должно по-другому звучать. Например, Марк Туллий Цицерон, – хмыкнул Емеля. – А Нинель Петровна – ничего особенного.
