Я понимаю, что вступаю в борьбу, которая может мне оказаться не по силам, но что делать? Другого выхода нет, я все обдумала и выбрала. А если Роберт будет замдиром, он поддержит нас.
Но когда он приходит домой, я начинаю его пугать:
- Ничего хорошего из этого не получится. Ты не тот тип. На таком месте требуется человек-жертва. Талантливый эрудит-дилетант, ученый администратор.
- Это я, - смеется Роберт.
- Пусть сам он ничего не создаст, не изучит, не будет формулы его имени, но он объединит, направит, раскидает свои мысли и идеи, а сам останется ни при чем. Он должен делать тысячу дел в день, из которых девятьсот он делает за других.
- Это я.
- Под его руководством напишут кучи кандидатских и докторских, а он не напишет ничего. Безымянный ученый, человек-жертва.
- Это я.
- Ты тот, кого благодарят в конце. А еще разрешите принести мою искреннюю благодарность Ивану Ивановичу, чьи любезные советы, без чьих любезных советов этот скромный труд...
- Откажусь!
- Правильно! Зато сможешь потом говорить, что сам не захотел. А то тебя снимут раньше, чем ты успеешь обойти тридцать лабораторий.
- А я и не собираюсь их обходить. Руководить надо в общем и целом. Ты этого не знала?
А Белла ликует:
- Смешно, Робик - и вдруг _это самое_. А ему пойдет. По этому поводу надо выпить.
- В том-то и дело, что Робик не это самое, - уже вяло договариваю я.
Все дело в Белле, ей хочется, чтобы Робик стал это самое. Она поджигательница, ей хочется шума, почета, поездок в Москву, командировок за границу, ей-это надо, ему нет. Ему не надо становиться научным руководителем института, я понимаю.
Но могу только сказать последний раз тихо:
- Откажись, Робик. Зачем тебе?
Не эти слова сейчас нужны, и Роберт их не слышит.
- Ну, тогда поздравляю. Тогда все здорово! Ты молодец!
Это он слышит.
Раньше Роберт говорил "я все могу", но это не к тому относилось, чтобы стать замдиром и сидеть в президиуме.
Белла говорит:
- Если я правильно понимаю, замдиректор - это больше, чем директор.
- По этому поводу надо выпить, - замечает Роберт и вынимает из портфеля бутылки. - Беллочкина идея... как всегда... правильная... выпьем за Беллочку.
- А что ты думаешь, - обращается Белла ко мне, - вот мы к нему привыкли, знаем его недостатки, нам он не кажется выдающимся. Обыкновенный парень, но эти-то обыкновенные парни...
- Беллочка... - ласково говорит Роберт.
- Или вот... - Белла выбегает в другую комнату и возвращается с толстой растрепанной рукописью и делает несколько танцевальных движений. - Наша книга, наша книга, - поет она.
