– Я еще не решил. Но такое впечатление, что никакие стены не смогут вас удержать.
Индия что-то сердито пробормотала и ударила его в грудь.
– Вы не смеете.
– Я мужчина, а не святой. Сидите тихо, или вы пожалеете.
– Я уже жалею, – прошипела Индия.
Экипаж резко повернул за угол, она покачнулась, почувствовав резкую боль в боку. Но эта боль ничего не значила по сравнению с ощущениями от прикосновения его рук и твердого напряженного бедра.
Господи, как ей освободиться от него, пока жар в крови не станет невыносимым?
– Неужели вы не можете позволить мне уйти без скандала?
– Так, как это сделали вы, – нет. Вас могли убить.
– Смерть может быть разной. Я не вернусь. Что бы вы ни сделали, вы не можете меня заставить.
Ей вдруг так сдавило грудь, что стало трудно дышать.
– Вернетесь. Я об этом позабочусь.
– Не выйдет. Не успеете оглянуться, а меня уже не будет. Я не желаю быть у вас узником.
– Из-за того, что случилось в моей спальне? Если так, то можете не беспокоиться. Это никогда не повторится, уверяю вас.
Холодный тон еще больше разозлил Индию. Неужели он настолько владеет собой, что может просто выкинуть ее из своих мыслей, словно угольную пыль из камина?
У нее вдруг появилось отчаянное желание показать этому упрямому человеку, что он не так уж и неуязвим, как ему кажется. Когда экипаж снова занесло на повороте, она опять покачнулась и, не раздумывая, повинуясь только инстинкту, прижалась грудью к его груди.
Он моментально напрягся.
Многообещающее начало, подумала Индия и приступила к следующей атаке – положила руку ему на плечо.
– Что вы делаете?
– Проверяю вашу силу воли, милорд. Вы же уверяли меня, что умеете держать свои чувства под контролем. – Она говорила спокойно, но ее выдавал блеск в глазах. – Это на самом деле так? – Она запустила пальцы ему в волосы.
– Перестаньте.
– Так где же ваше хваленое самообладание?
Все это было чистейшим безрассудством, да и опасно, но Индии было все равно. Все, что ей было нужно, – это увидеть, как Торн потеряет над собой контроль. Может, тогда ей удастся разгадать, какой он на самом деле?
– Не переоцените свою удачу, миледи. – Его голос был тверд как гранит.
– Опасаетесь, что не выдержите?
– Остановитесь. Или мы оба об этом пожалеем.
Но Индия – безрассудная, как истинная Деламер – его не слушала. Она наклонила голову, так что его лицо оказалось всего в нескольких дюймах от нее, и остановила свой взгляд на его губах.
И в этот момент ее план начал оборачиваться против нее. Каждый следующий жест возрождал в ней воспоминания о тех ласках, которым он научил ее в Брюсселе. Прежде чем она успела понять, как велика опасность, она забыла обо всем. То, что началось как обдуманная провокация, превратилось в наслаждение, в сладкую муку.
