Опять она, черт побери! Что с ним происходит? Он чувствовал ее губы, полные, мягкие и покорные, ощущал прикосновение ее кожи, прохладной от снега, пахнущей гиацинтами. Его восставшая плоть рвалась наружу.
Что случилось с тобой, Angrezi?
Пэйджен посмотрел на свои большие руки. Они огрубели от работы и были покрыты грязью. Широкие ладони в мозолях, как у простого рабочего. Едва ли такие руки могли надолго удержать подобную женщину. Несмотря ни на что, Пэйджен не мог забыть ее. Возможно, причиной была и таинственность лица, закрытого вуалью, которого он так и не смог рассмотреть как следует.
Яростно выругавшись, он перекинул рубашку через плечо и зашагал к бунгало, в котором останавливался во время приезда на побережье. Эта проклятая женщина вполне могла иметь зубы, как у барракуды, и лодыжки, как у старой рабочей лошади, сказал он себе мрачно.
Гнев Пэйджена увеличился при виде умирающих кустов чая. Тамильские рабочие с любопытством посмотрели ему вслед. Английский сагиб вел себя более странно, чем обычно, подумают они. Да, теперь они, вероятно, уже полностью уверены, что их Тигр-сагиб сошел с ума.
Но что-то подсказывало ему, что эта ржавчина – болезнь, поразившая отдельные растения кофе, – распространится по всему району. Он собирался поставить на карту все свое будущее, основываясь лишь на интуиции, и решил, что гибрид китайского и ассамского сортов даст самые лучшие результаты. Но даже если бы выбор саженцев был верным, тысяча других причин могла бы остановить его в любое время. Если скорпионы и кобры не достанут его, могут подкараулить пиявки, цинично подумал плантатор.
Он вспомнил о зеленоглазой вдове в Мадрасе. Интересно, огорчится ли прекрасная Джорджина при известии о его гибели? Станет ли хоть кто-нибудь сожалеть о нем? «Хватит сентиментальности, – остановил себя Пэйджен. – Что тебе необходимо – так это хорошая выпивка».
«Тебе необходима женщина», – возразил ему насмешливый голос.
Но вблизи его уединенного владения не было никаких женщин, кроме нескольких туземок, которые работали на полях вместе с мужьями. Этих Пэйджен никогда не коснулся бы, не только по практическим причинам, но из-за оставшихся нравственных соображений.
Уже больше семи недель он не встречался с Джорджиной. Неудивительно, что он стал чертовски раздражительным. Да, неделя или две в кровати изобретательной вдовы – и все будет в порядке.
«Лжешь. Ты мечтаешь вовсе не о ней, а совсем о другой женщине. Незабываемой женщине, чьи губы встретились с твоими в тревожной жажде страсти, податливой и неуступчивой одновременно. Женщине, чье тело ты видел во сне в течение последних месяцев».
