— День Висаки — самый священный день года в Таиланде. Это день, когда ладан возносится к небу оттого, что богослужители поднимают свои благовонные палочки для воскурения во время молитвы Будде.
— Понимаю. — Джейн немного помолчала. — Вы родом из Таиланда, господин Чанг?
— Мой почтенный дед родился в Бангкоке, — заявил он, словно это объясняло некую семейную связь.
Джейн полагала, что так оно и было.
Удары стали громче. Она закрыла за собой витражную дверь и приблизилась к мальчуганам, всецело поглощенным своим занятием. Они опускали шест в выкопанную в песчаной земле яму глубиной около фута. Джейн внимательно изучила миниатюрное сооружение, ожидавшее своей очереди на земле, затем подняла взгляд на нежданного посетителя:
— Это скворечник?
Бриллиант Чанг покачал головой из стороны в сторону — от нее не ускользнуло подобие улыбки, мелькнувшее на его лице без каких-либо отпечатков прожитых лет, — и сложил руки перед собой.
— Это дом духа.
И снова Джейн была вынуждена просить прощения за свое невежество.
— Я пришел для того, чтобы воздать добротой за доброту, — сказал он, еще раз склонив голову в вежливом поклоне.
Она была несколько озадачена. Несомненно, они никогда прежде не встречались.
— За какую доброту вы, господин Чанг, хотели бы воздать мне ответной добротой?
— Вы прибыли на остров Рай неделю назад, — произнес он.
Неужели уже прошла целая неделя? Джейн казалось, что она провела на острове день или два. Она подолгу спала, дремала каждый полдень в гамаке под гигантской тенью дерева, разделявшего два бунгало. С опозданием она осознала, что нить времени ускользнула от нее.
— Да, это так, — согласилась она в конце концов.
— Вы прибыли сюда на пароме с острова Сент-Томас.
— Верно.
— На пароме была старая женщина. Джейн изогнула бровь:
— Старая женщина?
Голова его медленно и ритмично покачивалась то вверх, то вниз.
Наконец Джейн вспомнила:
— Она продавала сласти и фрукты и предсказывала судьбу, гадая на акульих зубах.
Бриллиант Чанг не выказал ни одобрения, ни порицания деятельности предсказательницы судьбы. Он просто заметил:
— Вы были более чем добры к женщине по имени Нуи.
Джейн отнеслась к ней так, как относилась ко всем людям. Это и услышал от нее господин Чанг. Таиландец задумчиво наблюдал за ней.
— Поэтому сегодня я здесь. Нуи — жена любимого кузена моей матери. — Он повернулся и широко раскинул руки, словно желая заключить в свои объятия находящееся перед ним бунгало. — Если вы позволите, я бы хотел освятить это жилище и женщину, которая живет в нем.
