– Мой отец – замечательный человек, и я не позволю тебе плохо о нем говорить, – отрезал Рейф, его черные глаза горели от ярости. – Между нами было нечто большее, чем просто секс, – произнес он более спокойным тоном, хотя его ноздри раздувались от едва сдерживаемого гнева. – Мы можем вернуть это, если ты перестанешь оскорблять человека, которого я уважаю больше, чем кого-либо другого. Без него я бы не стал тем, кем являюсь сейчас. Мне было тяжело принять то, что четыре года назад мой брат обманул меня и я составил неправильное мнение о тебе, – признался он. – Я любил Джанни. Но тебе было недостаточно заставить меня сомневаться в моем брате, и ты принялась за моего отца?
– И что ты предлагаешь? – бросила Иден, проигнорировав его последний вопрос. – Чтобы мы начали все сначала и в каждой бульварной газетенке снова стали писать о нашем романе? Скажи мне, разве между нами что-то было, кроме умопомрачительного секса?
– Да, было, – настаивал Рейф, и она печально покачала головой.
– Правда? Большую часть времени я проводила в тоске и одиночестве, дожидаясь твоего возвращения, не зная, какое место занимаю в твоей жизни. Я ненавидела ту Иден, которой стала, слабую, зависимую, боящуюся, что ты можешь найти ей замену. Я не хочу снова становиться такой, Рейф.
– В таком случае будет лучше, если я отведу тебя в твою спальню, – холодно произнес Рейф, борясь с желанием поцеловать ее.
– Спасибо, я могу справиться сама.
– Ты собираешься спорить со мной по любому поводу? – Выругавшись себе под нос, он подхватил ее на руки и отнес в спальню. – У тебя болит нога, нужно принять болеутоляющее.
– Мне не нужны таблетки. Я просто устала.
– Где они? В сумочке? В ванной?
Иден бросила на него яростный взгляд, отказываясь признавать, что чувствует тошноту и слабость от боли. Как он посмел обвинять ее в клевете на его отца, в то время как Фабрицио приложил все силы, чтобы погубить ее репутацию? Кровное родство сильнее чего бы то ни было, подумала Иден. Она всего лишь посторонний человек, который никогда не сможет встать между двумя братьями или отцом и сыном.
– У тебя есть две минуты, чтобы лечь в постель, пока я схожу за водой, – предупредил ее Рейф. – Иначе я сам тебя раздену, и кто знает, к чему это может привести, cara mia.
Он самодовольно засмеялся, а Иден сняла туфельку и швырнула в него.
– Когда ты приобрела такой темперамент? – спросил он.
Заметив в его глазах озорной блеск, она еще больше разозлилась.
