Петенька, ты даже не можешь представить себе, богата. Но зачем мне это богатство, если у меня нет ЕГО… Петь, я переписываю это богатство на тебя, потому что ближе тебя у меня никого нет, а ты позаботься, пожалуйста, о моей маме и о моей дочери. Я знаю, ты это сделаешь, потому что ты меня любишь.
Сегодня меня везут в его дом. Я должна взять в руки конек и показать, как я ЕГО убила… Знаешь, а я им не буду показывать… Я возьму этот конек и ударю себя в висок. Я все просчитала. Я долго тренировалась и знаю точно, как это сделать… Прости меня, Петенька, но я очень хочу к нему. Я просто не могу здесь остаться. Я не могу смотреть в глаза своей дочери и своей матери. Обязательно скажи им, как сильно я их люблю. Господи, посадить бы на колени дочку, уткнуться в ее шелковые волосы… Скажи ей, что я разбилась на машине, только не говори, что я покончила с собой в тюрьме.
Петенька, я верю, что ты распорядишься деньгами так, как положено, и обеспечишь моим близким спокойную жизнь. Я всех вас люблю.
Прощайте».
Мужчина снял очки, вытер слезы и спрятал письмо обратно в комод. В этом письме была его самая любимая фраза: «Ближе тебя у меня никого нет».
Она написала это от чистого сердца, и он жил этим. Оформив права на роскошное наследство, он перевез в Москву ее мать и дочь. После того как в Чечне погибли все его близкие, он мечтал о семье и он ее получил. Теперь это были его мать и его дочь… Они жили дружно и понимали друг друга с полуслова, потому что у них была общая боль, это ОНА… Иногда он закрывал глаза и думал о том, что все могло быть иначе… Она могла бы не встретить антиквара, а полюбить ЕГО… Ведь они слишком многое пережили вместе, их слишком многое связывало.
Он будил бы ее по утрам своими нежными поцелуями и укладывал спать, баюкая по ночам… Ведь он вообще не хотел жить после Чечни, не видел смысла. И он нашел этот смысл. Нашел сразу, как только увидел ее… Он стал жить для того, чтобы быть хоть немного ей нужным.
Он никогда не хотел быть антикваром, но он им стал. Он скупал предметы старины и часами любовался покупками. Он сам не знал, что это такое, болезнь или желание стать таким, как тот, которому она отдала предпочтение.
Дверь в комнату открылась, и на пороге появилась ухоженная старушка.
– Сынок, может, перекусишь чего-нибудь?
– Нет, мам, спасибо. Я не голоден. Дочка придет, тогда сядем обедать…
– Ты опять читаешь ее письмо?
– Опять.
– Сынок, так нельзя… Теперь ничего не вернешь, – вытерла слезы старушка. – Она у меня была какая-то особенная. Дети как дети, а она особенная… Выделялась среди толпы. Это я виновата, сынок. Ведь это я ее не уберегла. Я что-то чувствовала, – старушка поднесла к лицу носовой платок и промокнула глаза.
