Он подошел к киоску тихо с темной стороны улицы и немного постоял у витрины, надеясь, что продавщица его заметит. Алену к этому времени изрядно разморила усталость. Она уселась в углу ларька на коробку с баночным пивом и дремала, то и дело роняя голову на грудь.
Юсуф-оглы постучал в стекло и подал команду:
— Открывай!
Войдя в киоск, он отчитал продавщицу и пригрозил ей.
— Зачем тебя держу, сам не знаю. Надо работать, ты спишь.
Алена поняла — ей грозит увольнение. До нее уже двух девчонок Юсуф-оглы выгнал взашей за самые малые прегрешения.
Она захныкала, стала утирать слезы.
Юсф-оглы положил ей руку на плечо.
— Э, не плач. Ты девка хороший. Только дисциплину надо.
Алена благодарно уткнулась носом в его плечо. Она не догадывалась, что при некоторых обстоятельствах такого делать не следует.
Юсуф-оглы понял такое движение по-своему. Он обнял Алену двумя руками, прижал к себе. Та почувствовала неладное и попыталась вырваться из его объятий. Она извивалась, упиралась в его грудь ладонями. Но Юсуф-оглы повалил ее на пол. Падая, они задели сложенные в штабель банки с консервами и пивом. Те рассыпались, глухо гремя по полу.
— Э, кончай, — прохрипел Юсуф-оглы задыхаясь от волнения. — Зачем ты не хочеш, а?
Он просунул руки под полы ее халата. Она забила ногами, словно крутила педали велосипеда. Он рванул халат в стороны, разом оборвав с него все пуговицы.
Алена запищала, поняв что оказалась раздетой. Прозрачные трусики не шли в счет, поскольку кроме них на ней ничего не было. Бюстгальтер в жаркие дни она не носила.
Юсуф-оглы придавил ее к полу рукой, нажимая на горло.
Алена испугалась, подумав что он ее задушит.
Вторая, свободная рука Юсуфа-оглы скользнула вниз, нащупала упругую выпуклость груди, сильно сжала ее.
— Не надо, — попросила Алена тихо и вдруг перестала сопротивляться. Боль, которую он ей причинил, сдавив грудь, к ее удивлению оказалась приятной.
Она тихо охнула и ослабела, отдаваясь ему.
Юсуф-оглы черный, с колючей, небритой мордой исходил избыточной силой. От него остро воняло круто перебродившим потом и кислым запахом почти сгнивших на ногах носков. В экстазе он скрипел зубами, кусался, бормотал азербайджанские слова — то ли матерился, то ли молился, Алена не понимала.
Все искупило чувство, которое опрокинуло в ее глазах весь мир, заставило его вращаться бешено и неутомимо, сверкать искрами боли и сладости...
Игорь сразу ощутил очарование деревенской богини.
Он увел ее с дискотеки, кивнув друзьям — мол, подождите, приеду заберу вас.
