Ом протянул руку, будто не сомневаясь, что Фома отдаст ему флаг. Фома смотрел на него удивленно.
– Куда это вам матрац и подушки? – спросил он.
– Как – куда? – удивился Жгутов. – В пещеру, конечно. Что ж это, думаешь, я под открытым небом жить буду? Ну, давай, давай флаг!
– Я флага не дам, – хмуро сказал Фома, – а матрац, если вам нужен, сами тащите.
– Да ты что? – удивился Жгутов. – Раз капитан вышел из строя, командую здесь я, понял?
– Тетя Глаша командует, а не вы, – хмуро сказал Фома. – Вам доверия нету.
– Поспорь со мной! – прикрикнул Жгутов и резко толкнул Фому.
Фома в одной руке держал флагшток, а другой прижимал к себе сложенный флаг. Поэтому он не удержался и упал. Я бросился к Жгутову и схватил его за руку.
– Не смейте! – закричал я. – Не смейте, вы!
– А, – зло проговорил Жгутов, – условились злить меня!
Он с силой меня толкнул, и я упал, но, к счастью, на песок, так что совсем не ударился. Валя стояла, испуганно глядя на Жгутова. Она, кажется, замерла от страха. Я и Фома оба лежали. Ясно, что победа была за Жгутовым. Жгутов это понимал тоже. Он обвел нас всех яростным взглядом и сказал:
– Получили? Так запомните. Слушать меня с первого слова. Приказано – исполняй. Ясно?
Я не стыжусь признаться, что перепугался до смерти. Очень уж вышло неожиданно. Все хорошо получалось – разожгли бы сейчас костёр, подогрели консервы, сидели бы у костра, толковали, как положено потерпевшим кораблекрушение, а тут вдруг Жгутов, злой, с тонкими губами, с глазами, белыми от ярости, и мы должны его слушаться, ему подчиняться.
Фома опомнился первый. Он аккуратно сложил на песок флагшток и флаг, не торопясь встал и, наклонив голову, прямо пошел на Жгутова. Жгутов смотрел на него с усмешкой, но тонкие его губы чуть подрагивали от злости.
– Никто ничего исполнять не будет, – сказал Фома, – ясно?
– Что ж ты, драться со мной пойдешь? – с любопытством спросил Жгутов.
– Пойду, – угрюмо сказал Фома.
– Смотри, – Жгутов усмехнулся, – потом не жалуйся, бить буду всерьез.
– Давай! – угрюмо сказал Фома.
Тут я опомнился и вскочил. Я понял, что сейчас произойдет такое страшное, что и сказать нельзя. Фома не уступит, это я знал наверное, не такой он был человек. Он был упрямый и сильный, Фома, но куда ему было против Жгутова? Он ему и до плеча не доставал. А Жгутов, хоть и худой, был жилист и мускулист, да и во многих своих пьяных побоищах научился драться жестоко, зло, ни с чем не считаясь.
Они шли друг на друга – коренастый, невысокий Фома и худощавый, крепкий Жгутов. Ужас меня охватил. В отчаянии я бросился между ними,
