Что было еще серьезнее, Керикан Руфо нынче тоже не явился.
Поскольку основная часть библиотеки была на первом этаже, неподалеку от главного зала, Каддерли начал свои поиски там. Он очень торопился, так как подозрения продолжали его грызть. Стон, раздавшийся из соседнего коридора, пригвоздил его к месту.
Каддерли резко обернулся и увидел Руфо, кое-как спускавшегося по лестнице, прислонившись спиной к стене. Руфо еле держался на ногах; его лицо было окровавлено, и он чуть не падал при каждом шаге.
– Что случилось? – спросил Каддерли, спеша на помощь.
В глазах Руфо блеснул безумный огонек, и он ударил тянущуюся к нему руку Каддерли. Не удержав равновесия, Руфо растянулся на полу.
То, как Руфо упал, многое сказало Каддерли. Он старался остановить падение только одной рукой, той же рукой, которой отмахнулся от Каддерли. Другая же рука безжизненно обвисла.
– Где она? – потребовал Каддерли, внезапно очень испугавшись. Он схватил Руфо за воротник и, несмотря на его протесты, поднял его на ноги, рассматривая разбитое лицо. Кровь продолжала течь из явно сломанного носа Руфо, а один глаз заплыл и потемнел. Все тело бедняги было покрыто синяками, и, судя по тому как он вздрогнул, когда Каддерли поднял его на ноги, у него была сильно помята брюшная полость, или что пониже.
– Где она? – снова сказал Каддерли.
Руфо сжал зубы и отвернулся. Каддерли с силой развернул его голову.
– Что с тобой произошло? – спросил он.
Руфо плюнул ему в лицо.
Каддерли подавил в себе желание ударить его. В их дружбе всегда были трения, определенный элемент соперничества, который только усугубился, когда появилась Даника. Каддерли, который обычно брал верх и по отношению к Данике, и в отношении учителей, понимал, что Руфо от него не в восторге, но никогда раньше этот нескладный человек не проявлял открытой враждебности.
– Если ты что-то сделал Данике, я вернусь, и мы поговорим, – предупредил Каддерли, впрочем, считая такой исход маловероятным. Он отпустил мокрую тунику Руфо и побежал вверх по лестнице.
Кровавый след привел его в южное крыло третьего этажа, в гостевые покои. Несмотря на важность своего дела, он остановился у комнаты Хистры, услышав доносящиеся оттуда крики. Сперва Каддерли подумал, что жрица богини любви в беде, но как только он схватился за дверную ручку, то сразу понял, что крики носят несколько иной характер.
Он бросился вниз по коридору, слишком обеспокоенный, чтобы смущаться. Кровавый след привел к двери Даники, как и опасался Каддерли. Он громко постучал в дверь и позвал:
