– Летального исхода? – нахмурился Эдуард Степанович. – Профессор, а вы жертв… подопытных предупреждаете? Нам тут судебное разбирательство ни к чему…
– Конечно, предупреждаю! – обиделся Гадюкин. – За кого вы меня принимаете, батенька? Вот, смотрите – все предупреждены, все подписались, что в случае чего претензий не будет… Все чисто. К тому же я на всякий случай подбираю одиноких, бессемейных – ну так, на всякий случай… Если что – не хватятся…
– Профессор!…
– Шутка! – залился смехом Гадюкин. Впрочем, глаза у него остались серьезными. – Вы, Эдуард Степаныч, лучше вот сюда взгляните… Вот это сновидение вам странным не кажется?
Профессор щелкнул пультом и лаборатория в очередной раз наполнилась голограммами – цветными, объемными и движущимися. Эдуард Степанович бросил на них один-единственный взгляд и невозмутимо вынес вердикт:
– По-моему, самая обычная порнография. В восточном стиле.
– Ох, простите старика, батенька, это я перепутал, – поморщился Гадюкин, выключая один сон и включая другой. – А вот насчет этого что скажете?
Сновидение Попова заставило брови Эдуарда Степановича поползти вверх. Но он тут же сделал над собой усилие и вернул их на место.
– Да, необычный сон, – согласился главбез. – Я так понимаю, этому гражданину снится, что он убивает женщину?… ножом?… Да, фантазии нездоровые… Но криминала я тут не вижу – мало ли что кому снится?…
– Нет-нет, батенька, дело совершенно не в этом! – поспешно замахал руками Гадюкин. – Начнем с того, что не женщину, а женщин. Во множественном числе. Вот, сейчас я откручу…
Профессор произвел несколько манипуляций и перед Эдуардом Степановичем последовательно прошли семь разных женщин – и всех их убили с удивительным зверством. Менялись и декорации – четырежды это происходило в темном переулке, дважды – в лесу, один раз – возле какого-то сарая. Но одно каждый раз оставалось неизменным – снег, лежащий под ногами.
– Вам это ничего не напоминает, батенька? – постучал пальцами по столу Гадюкин.
– Кажется, что-то знакомое… секунду… секунду… – развернул свою эль-планшетку Эдуард Степанович. – Хм. М-да. Быть не может…
– Боюсь, так, батенька, – грустно кивнул профессор. – Я уже проверил, сомнений быть не может… Все эти дамы – жертвы Снегохода…
Снегоходом пресса прозвала серийного убийцу, действующего в Москве и Подмосковье уже шестой год. На нем успело повиснуть свыше сорока трупов – все женщины, все приняли смерть от ножа, все изуродованы до неузнаваемости.
