.. Ее выдали тишина и старание, которое она приложила, чтобы не услышали. Он, может, и не заметил бы, как она прошла мимо буфетной, если бы девушка не кралась на цыпочках, как в одной из японских пьес, которые ему довелось увидеть.
— Вроде уже не полночь, когда самое подходящее время отчалить?
При звуке его голоса она подпрыгнула чуть ли не на фут Со страху небось сердце в пятки ушло: вон как она на него взглянула, прислонясь к стенке и прижав руку к груди.
— Еще толком и не рассвело. Может, хоть позавтракаете. На сытый желудок и прощаться легче.
Она покачала головой, уставясь на него широко раскрытыми глазами.
— Как хотите, — сказал он и отвернулся, снова напевая песенку, которую запомнил, когда они стояли в каком-то испанском порту.
Приятная песенка, про сеньориту, которая наложила на себя руки из-за любви. У него никогда не было времени даже на шашни с девицами, не то что на любовь, но он был бы не прочь попробовать.
— Вы скажете, что видели меня? — спросила она.
Он сосредоточенно отчищал противный букетик роз, весь в мелких бутонах, за которые грязь цепляется, как старая дева за свою невинность.
— Скажете?
— Я еще не рехнулся, чтобы отвечать ветру. Если только он не свистит о надвигающемся шторме. А сейчас нет, дует легкий бриз — надоедливая штука, шепчет над ухом, так и хочется отогнать, как муху.
— Спасибо вам.
— Вот, а сейчас задул посильнее. Интересно, погода переменится к худшему?
— Вы здесь недавно? — спросила она у него за спиной.
— Угу, неделю, не больше. — Он не повернулся.
— А что вы напеваете? Мой дядя Майкл часто пел эту же песню.
— А слова вы знали?
— Нет, просто запомнила мелодию.
— Что ж, хорошая песня. Немного грустная, по-моему, слишком грустная, чтобы петь ее девушке. А ваш дядя — моряк?
— Моряк.
— Ну так попросите его спеть Вам про русалку, которая потеряла свое сердце из-за морского царя. У нее конец получше. Или еще вот эту, про парня, который мастерил паруса и хотел научиться летать, как птица. Тоже хорошая мелодия.
Она не ответила сразу, он только услышал, как скрипнули ее козловые башмаки.
— Значит, вы моряк?
Нежный голосок, как будто дождь прошуршал по весенней мягкой травке. Он улыбнулся, вспомнив, что пять лет только чудом удерживался от слез, когда в море вдруг вспоминал о зеленых лугах.
— Был. И пусть Господь простит тех людей, которые наплели мне про море и славу военно-морских сил его величества.
Смесь, которой он пользуется, немного разъедает пальцы, но это намного лучше, чем каждый день драить палубу.
