– Гениальная мысль! – воскликнула Вера и потянулась к бокалу с холодным чаем.
– А по-моему, это скверная идея, – пробурчала Бев. – Он ведь живет в Лондоне.
Я перестала жевать и, проглотив кусок, заинтересовалась:
– Ну и что? Разве это может помешать ему подписать книги, залежавшиеся у нас на складе?
Бев ткнула вилкой в зеленую фасоль и спросила:
– А почему бы тебе не пофлиртовать с Гретом Фини?
– Да потому, что он не пишет книг! – раздраженно пояснила я.
Мэгс подняла бокал и, постучав по нему вилкой, сказала:
– Мне думается, Порция, тебе следует посетить Перл Макги.
– Это еще зачем? – удивилась я.
– Тебе необходимо поменять прическу. Довольно ходить с этим детским «хвостиком»! Пора изменить свой облик на более сексапильный. Ты и теперь выглядишь достаточно соблазнительно, а Перл превратит тебя в настоящую «секси».
Я молча уставилась на Мэгс, раскрыв рот. Она успокаивающе похлопала меня по руке, встала и спросила:
– Ну, кто еще хочет жареного картофеля?
Я проснулась посреди ночи, не успев досмотреть хаотичный сон. Часы показывали 2:34. Я улеглась на спину, уставилась в потолок и стала думать, чем бы заняться до рассвета. Ко мне вновь вернулась бессонница, и бороться с ней было-бесполезно.
Приняв сидячее положение, я стала озираться по сторонам, разглядывая старые вещи. Кубок за победу в турнире по травяному хоккею, полученный мной на первом курсе учебы в колледже. Полочка с книгами, которыми я зачитывалась в средней школе: полное собрание сочинений Шекспира, «Властелин колец» Толкина, «Принцесса-невеста» Уильяма Голдмана и сборник произведений Мелвилла. Самым любимым из них была повесть о писце Бартлби; имевшем обыкновение заявлять своему начальнику, когда тот давал ему поручение, что он предпочел бы его не выполнять, в результате чего и лишился своего места. Попробовал бы он увильнуть от исполнения своих обязанностей, живя с кем-то из «барышень» Фаллон. Ему бы потом не помог никакой доктор...
Я улыбнулась и, встав, провела пальцами по книжным корешкам. Не менее приятными на ощупь оказались и большие толстые свечи, стоявшие на туалетном столике. С удовольствием открыла я и музыкальную шкатулку, подаренную мне Верой на шестнадцатилетие, – она неохотно проскрипела несколько аккордов мелодии «Солнце на моем плече».
Я подошла к шкафу и открыла его. Мой саквояж так и остался нераспакованным, поэтому в шкафу хранились только мои девичьи платья, разложенные по запыленным пакетам для мусора. Среди них была и порванная кофта из тафты – память о нашем с Бьюджи позорном бегстве со спортивной площадки за школой, где преподаватель застукал нас за распитием пива. С такой стремительностью я с тех пор больше никогда не бегала. А кофточку мне и теперь еще жалко, она была совсем новая.
