– Она спит на ходу, – предположила Элеонора.
Фрида энергично замотала головой. Порывалась заговорить. Я протянула свою рюмку водки и она опрокинула ее залпом на манер кучеров и носильщиков.
В любое другое время мы были бы шокированы, но сейчас у Фриды был такой несчастный вид, и к тому же атмосфера последних минут была столь тягостной, что никто на это не обратил внимания.
– Там, – начала Фрида, – там…
Ее взгляд, смягчившийся на секунду, вновь похолодел.
Элеонора резко постучала по столу.
– Нет, не могу… – выдохнула Фрида. Элеонора решительно подошла к ней.
– В чем дело? Что вы слышали или видели? Что случилось, в конце концов?
– Что случилось? – Фрида задумалась. – Не могу объяснить. Страшно… великий ужас в моей комнате.
– Ах, – воскликнули мы хором.
– Обычный кошмар, – сказала Мета. – Когда неожиданно просыпаешься, а голова накрыта одеялом…
Фрида снова задумалась.
– Нет, фрейлейн, я только задремала и вдруг… Как бы вам объяснить… невыносимо… страшно в моей комнате.
– Боже мой, – вступила я в разговор, – у тебя ничего не поймешь.
Фрида отчаянно затрясла головой.
– Куда угодно… Просижу всю ночь на ступеньке под дождем, только не вернусь в проклятущую кровать.
– Это же надо быть такой идиоткой! Пойду сама посмотрю, – заявила Элеонора, набрасывая шаль на плечи.
На стене посреди университетских наградных листов висела старая рапира папы Рюкхарта. Элеонора помедлила перед ней, усмехнулась, взяла канделябр с розовыми свечами и двинулась к двери, окутанная ароматом душистого ладана.
– Ради Господа Бога, не оставляйте ее одну! – вскрикнула Фрида.
Мы неуверенно приблизились к лестнице. На площадке перед чердаком скользнул розовый отблеск.
Мы остановились в полутьме на первых ступенях. Услышали, как Элеонора толкнула дверь. Настала минута осторожного молчания. Пальцы Фриды сжали мой локоть. Она застонала.
– Не оставляйте ее одну…
В этот момент взорвался хохот, настолько чудовищный, что я предпочла бы умереть, нежели услышать подобное еще раз. Мета вскинула руку.
– Там! Какая–то фигура… там!
Между тем дом постепенно ожил. Советник и фрау Пильц показались в желтом ореоле зажженных свеч.
– Фрейлейн Элеонора, – захныкала Фрида. – Господи Иисусе, как мы ее отыщем?
Мои губы зашевелились сами собой: – Мы никогда ее не отыщем.
Комната Фриды была пуста. Канделябр стоял на полу и свечи озарялись мягким розовым сиянием.
Мы перерыли весь дом и даже залезли на крышу: Элеонора исчезла.
* * *
На помощь полиции рассчитывать было бесполезно. В полицейский участок ворвалась обезумевшая толпа, разломала мебель, разбила стекла. Полицейских, как паяцев, трясли и перекидывали от одной группы к другой. В эту ночь бесследно пропали восемьдесят человек.
