Глава вставная. Пленение богов
– Кто они, Тисос, ведь не моя рука убила их?
– Ты убил их в своем сердце, Менелай,
и они всегда будут грозить тебе.
Атриды
Я, который совершил кражу в библиотеке Белых Отцов и предпринял тяжкий труд – возможно, во искупление своего греха – привести в порядок документы из оловянного футляра, дабы восстановить историю Мальпертюи, я прерываю последовательность листков, оставленных несчастным Жан–Жаком Грандсиром.
Дело в том, что здесь необходима вставка из нескольких страниц, исписанных Дуседамом Старшим. Похожее уже имело место в самом начале этой повести, когда из рукописи нечестивца–аббата я переписал отрывок, названный им самим «Видение Анахарсиса». Несколько листов, здесь приведенных, будут последним образчиком его многословной прозы: в остальном его записи являют собой исполненные самодовольства разглагольствования о тайных науках и набор опаснейших богохульств.
Отмечу в частности, что обуянный гордыней Дуседам Старший здесь уже прямо использует свое ненавистное «Я» вместо безличного изложения событий.
Остров относится к группе Киклад и, должно быть, расположен неподалеку от Пароса; но из–за свирепых грозовых бурь мы уже несколько дней плаваем наудачу в этих опаснейших местах. Наконец сквозь клочья тумана, разорванного утренним ветром и тут же вновь сросшегося, проступили отвесные скалы, о которых упоминал Анахарсис. Я уверен, он говорил правду.
Ко мне подошел Ансельм Грандсир и завел довольно необычную для него речь.
– В это время года такая буря прямо–таки удивительна, кто хоть немного знает море. Похоже, тут даже стихии подчиняются силам, недоступным нашему разумению. На этом проклятом острове кроется какая–то тайна…
– Да уж! – ответил я. – Возможно, мы ищем нечто не совсем обычное.
– Черт подери! – прорычал капитан. – Значит, я правильно чуял неладное… Нам обещали неплохое вознаграждение. Я не сразу клюнул, но когда тебе оплачивают все труды вне зависимости от конечного результата… Да, видать, цель–то уже рядом. Ну и как тут все–таки не подумать о премии посолиднее…
Я прикидывал, к чему он клонит, а сам помалкивал. И тут он треснул по столу кулаком, точно кузнечным молотом.
– Когда простой моряк не знает, что к чему, колдун как раз и сгодится; твой куманек, что водит дружбу с дьяволом, наверняка подрассказал тебе всякого разного, прежде чем навязать нам твою мерзкую рожу.
