Собаки, сбившись в кучу, сидели у очага, с напряженным вниманием поедая глазами Мартину и Локи. Один волкодав оказался в нескольких метрах от Мартины, как раз на пути идущей женщины. Она поравнялась с ним и с нескрываемым отвращением занесла руку с палкой над головой. Пес ответил глухим ворчаньем, и тут женщина внезапно с нескрываемой злобой ударила собаку. Пес отвернулся и, съежившись, поплелся прочь.
— Леди Мартина, — сказал Торн. — Позвольте представить вам леди Эструду Фландрскую, жену сэра Бернарда.
— Миледи, — кивнула Мартина.
Эструда изучала ее с явным удивлением.
— Не могу поверить, что она невеста сэра Эдмонда. Судя по внешности, она скорее невеста самого Господа нашего, Иисуса Христа, — повернувшись к присутствующим, громко сказала она.
Лорд Годфри, монах и женщина в розовом платье добродушно рассмеялись, сэр Торн оставался невозмутим.
— Какое у вас мрачное лицо, сэр Торн! — Эструда капризно надула губки. — Не беспокойтесь. Разве я не обещала вам, что буду добра к ней? Я буду обращаться с ней как с родной сестрой.
— Добро пожаловать в Харфорд, сестра Мартина! — сказала Эструда, протянув к Мартине свои костлявые руки и улыбнувшись ярко накрашенными губами.
— Пусть им оторвут руки и ноги! Пусть им выколют глаза! — ревел пьяный Годфри заплетающимся языком, сидя во главе длинного стола.
«Как он вообще способен еще хоть что-то соображать?» — удивлялся Торн.
Незадолго до их прибытия в замок гонец принес весть о поимке троих бандитов, убивших Ансо и Айлентину. Их схватили этим утром спящими в заброшенной мельнице. Сейчас они находились в подземелье замка лорда Оливье, графа и сюзерена барона Годфри. Разумеется, их повесят, но не раньше чем вырвут под пытками признания об остальных сообщниках.
— Пускай их сварят заживо в кипящем котле! — не унимался Годфри. — Пусть их разорвут на кусочки раскаленными докрасна щипцами! Пускай им смочат ноги соляным раствором и бросят голодным козам, чтобы те слизали с них кожу и мясо до самых костей!
О такой изощренной пытке Торн еще ни разу не слышал, и Райнульф тоже, судя по его изумленному лицу.
Торн наблюдал за сидевшей напротив него Мартиной. Она так и не притронулась к мясу на своей тарелке, только отрезала несколько ломтиков коту. Бедное животное, натерпевшееся страху несколько минут назад, сейчас успокоилось и свернулось у нее на коленях, облизывая лапки и умываясь. Собаки, собравшись в кружок за спиной Мартины, как зачарованные наблюдали за этим кошачьим ритуалом, свесив мокрые языки.
