Итак, старый мир держит путь вдоль полных трудностей, самых темных часов перед рассветом, когда все выглядит в самом темном свете, но греет сердце счастливая мысль о том, что любое изменение может произойти лишь к лучшему. И этот мир и люди этого мира после своих самых темных времен будут постоянно двигаться в направлении света. Тогда человечество можно будет назвать человечеством, и тогда меньшие существа из мира животных снова станут говорить снами, вместо непонимания, страха и уничтожения, как это было раньше. Так с наступлением 2000 года в мир придет куда больше радости, и Золотой Век встанет на пороге.
Он был одинок в старом заброшенном доме в самом сердце Болота. Далеко в конце длинного ухоженного сада шумный ручеек с журчанием преодолевал камни, и его шипение разносилось по каменистой местности. В теплый день он по обыкновению стоял рядом с этим ручьем или усаживался на одну из больших скал, окружавших беспокойный поток. Ниже по течению был маленький деревянный мостик с шаткими перилами, по которому он переходил ручей по дороге в маленький хутор, чтобы получить почту и сделать покупки.
Им было прекрасно, ему и его жене. Они вместе содержали дом, старались быть вместе «и телом и душой», а он постоянно рисовал и ожидал, когда же наступит признание. Но, как обычно, Пресса не поняла – даже не пыталась понять – его искусства, и поэтому критики дали его работе очень низкую оценку; а широкое признание, как всегда, было слишком далеким. И сейчас он был совсем один в старом-старом доме, его разум и настроение были как раз подстать непогоде снаружи.
Ветер в неукротимой ярости проносился по вересковым просторам болот, играя болотными травами, заставляя их свистеть на ветру. Далекое море кипело и покрывалось белой массой пены, а могучие волны с громом разбивались о гранитное побережье и с резким скрежещущим звуком тащили гальку обратно в море. Высоко в небе парила одинокая чайка, которая все повторяла бесконечные попытки, стараясь добраться до берега, теряя силы в борьбе со штормом.
Старый дом трясся и дрожал от непрерывных ударов ветра. За окнами маячили тени низко проносящихся облаков, как привидения, ищущие путь, чтобы проникнуть в дом. Внезапный металлический звон и грохот – и кусок покореженного металла, вращаясь, пронесся через сад, ударившись о мост и ободрав старые доски. Некоторое время сломанные доски вибрировали, как перетянутые скрипичные струны, потом они по одной отломились и свалились в ручей.
