Он обернулся, достал массивную книгу, вынул ее из футляра, открыл наугад, показывая драгоценные тончайшие иллюстрации. Отнес свой дар на алтарь, положил рядом с рогом и вазой.
Именинник задвигал бритыми сиреневыми щеками. Взял микрофон, трескуче в него засмеялся, обнажая сплошные золотые зубы.
– Мы вам балык, вы нам книги! Вы нам книги, мы вам балык!
И все захлопали, засмеялись родившемуся на глазах экспромту.
«Боже мой! – думал Веретенов. – Петя, сын!.. Он умирает, там, – за кого?.. За него? За нас?.. Разве можно?»
Ведущий затейник приглашал поздравителей:
– Слово конструктору неопознанных летающих объектов, пришельцу из соседней галактики… Приготовиться нашим замечательным строителям, которые построили столько замечательных городов и заводов, что уже жить стало негде!.. Прошу!
Поднялся худенький гость с аккуратной седовласой бородкой, плутоватый умница, знающий все наперед.
– Меня, так сказать, произвели в чин пришельца, и я, если угодно, пришел к вам на землю кое-что поразведать. У нас там, в созвездии Девы, узнали об Нарсесе Степановиче и очень заинтересовались его земной практикой неформальных отношений, на которых, как известно, не только земной шар стоит, но и вся Вселенная. А чтобы, в свою очередь, Нарсес Степанович кое-что узнал о нас, грешных, живущих в созвездии Девы, мы дарим ему этот японский фотоаппарат, который на самом деле совсем не японский, а звездно-девичьий. И несколько пленок «Кодак», чтобы Нарсес Степанович фотографировал созвездия Дев!
Он принял от соседа сверкающий нарядный фотоаппарат, отнес на алтарь, водрузил рядом с ковром и иконой.
– Спасибо, дорогой! – благодарил в микрофон именинник. – Будем снимать дев! А что, нельзя было вместо «Кодака» настоящих дев прислать?
Все смеялись, аплодировали, а усатый, могущественный карлик скалил золотые зубы, рассылал во все стороны волны энергии, силы.
Веретенов смотрел сквозь прорезь. Испытывал отвращение к сидящим и к себе самому. Это он, Веретенов, создал этот зал, украсил витражами, мозаиками, коваными, наподобие деревьев, светильниками. Усадил этот люд, а сына, Петю, послал на войну и погибель.
«Кто мы, сидящие здесь, за сладкой вкусной едой, пославшие детей на войну?..»
Встал упитанный, спортивного вида красавец в расстегнутом пиджаке. Покачивал рюмкой, пружинил торсом, словно готов был нанести боксерский удар или использовать прием каратэ.
– Нарсес Степанович, вы знаете нас, мы знаем вас! А это много значит!.. Вы любите нас, мы любим вас! А это уже значит все!.. Мы знаем, что вы построили новую дачу, а это всегда хлопотно!.. Примите наш маленький вклад в вашу загородную резиденцию!..
