Мэгги подумала о том, что не спеша обойдет квартал и обязательно посмотрит на окна всех своих знакомых, узнает, кто из них в городе. Это совершенно по-деревенски, пускай.
Зато она не будет лишний раз тратить время и деньги на телефонные звонки.
Да, лето в городе проходит в суете ремонта.
Знакомый дом по соседству был двух мастей: свежеокрашен сверху до третьего этажа. Тротуарчик перед фасадом пестрел от пролитой краски, перепачканная лампа над входной дверью светила вполсилы.
Мэгги задрала голову. В окнах знакомой квартиры отражалась лишь луна.
Жаль, подумала молодая женщина и свернула на дорожку между акациями, темную, не освещаемою ни фонарями, ни луной. Стоящие вдоль дорожки скамейки были все, как одна, свободны. Или не свободны?
Приглядевшись, Мэгги даже радостно вскрикнула.
– Не надо кричать, – раздался в ответ голос Александрины. – Садись лучше рядом и помолчи!
Сколько лет Мэгги дружила с Александриной, столько лет удивлялась ее способности не меняться. Интонации у подруги были такими же печальными, даже скорбными, как и раньше, в золотые дни молодости. Даже вспомнить смешно!
Не проходило дня, чтобы стройная красавица Александрина не объявляла миру о страшном и трагическом, которое еще не случилось, но обязательно вот-вот произойдет. Не было на свете врача такой специальности, которого бы красавица не мучила вопросом: «Доктор, это у меня… рак?».
Молодых людей, особенно нудных и настойчиво ухаживающих, Александрина запросто отшивала, с тоскливым видом произнося:
«Зачем мне ваши цветы? Разве вы будете приносить мне цветы на могилу?». И трагически морщилась, когда неопытный первокурсник-филолог касался высокой девичьей груди.
– Чувствуешь уплотнение? Вчера и намека на опухоль не было, – говорила Александрина убитым голосом растерянному молодому человеку.
Некоторые остроумные студенты давали странной девушке вместо собственных телефонов адреса психотерапевтов. Однако Александрина, надо отдать ей должное, никогда на провокации не поддавалась. Может быть, она сама шутила, но ее юмор оставался недоступен ровесникам?
Впрочем, и печаль, и тоска, и трагизм делали облик подруги еще более прекрасным, подчеркивая выразительные глаза глубокими тенями.
Была и еще одна интересная деталь: никто никогда и ни при каких обстоятельствах не обращался к Александрине за помощью. Например, даже друзья не просили самых маленьких сумм в долг. И не потому, что друг денег не попросит. Ну как обращаться к человеку, который сам в беде!
