«Мать». Морда ты лошадиная, кто вам наливать теперь будет – и мне же ещё посуду сегодня мыть, а?!
У Поника начал бешено подёргиваться левый глаз, затряслись руки и пистолет упал на землю. «Жених» резко соскочил с инвалидного кресла и рванулся было к пистолету, но на полпути его остановил вопль Боцы.
Боца. Стоять! Всем стоять! (Иностранцы встают.) Лечь, всем лежать! (Иностранцы падают на землю. Боца поочерёдно наводит пистолет то на «жениха», то на «свидетеля» и «свидетельницу». Вдруг «дети», на которых, видимо, подействовали веселящие клеевые пары, начинают заразительно смеяться – скорее всего, всё окружающее превратилось для них в настоящую цирковую арену, где, сменяя друг друга, выступают смешные клоуны, скачут, дико выпучив глаза, дрессированные жирафы, лихо раскатывают на мотоциклах медведи-хулиганы… Да, «дети» есть «дети», и в любом состоянии они остаются «детьми». То, чего они лишены в окружающей их действительности, «дети» всё же получают за счёт отравления организма.)
«Жених» (стоя, дрожащим голосом). Всё нормально,.. спокойно,.. слышишь, – всё нормально!
Боца. Чё, встал, – Илюша?
«Жених». Встал, встал – ты только смотри,.. давай…
В это время со стороны шоссе доносятся звуки ревущих двигателей, раздаётся скрип тормозов, хлопают дверцы авто, слышатся голоса людей, смех, визг, стреляют пробки шампанского… На лужайку к стеле «Европа – Азия» надвигается ещё одна свадебная процессия, теперь уже, видимо, настоящая. В толпе выделяются жених, невеста, свидетели, тут же – мамы, папы, тётки, дядьки. Все они пьяны и хотят ещё «поддать» на природе – в руках у них фужеры, бутылки, венок с надписью: «Помним, любим, надеемся…». Молодые возлагают венок к стеле, по всей видимости, считая её памятником жертвам каких-нибудь репрессий или войны. «Дети» продолжают безудержно смеяться, – наверное, в эти самые мгновения на арене их цирка – «гвоздь» всей программы; Поник всё так же растерян – он никак не может совладать с дёргающимся глазом, хотя пытается зафиксировать веки руками; иностранцы лежат.
Настоящая мама (подбегая к Боце). И у вас тоже?
Боца, держа ствол наведённым на «чужаков», переводит взгляд на женщину, та кидается ему на шею и целует его; «жених», воспользовавшись удобным моментом, как пантера, бросается на Боцу и прилипшую к нему мамашу и заваливает их на землю. Увидев это, к ним подбегает настоящий жених и начинает пинать кучу из трёх барахтающихся тел, приговаривая: «Ты, это, оставь мою мать в покое, твою мать!..». Как это ни странно, но чаще всего он попадает именно по своей матери. Будто опомнившись, к настоящему жениху подлетают липовые свидетели, хватают его сзади за руки, вопят: «Дурак, ты не понял!..». На них, в свою очередь, набрасываются настоящие свидетели, – они валят липовых на землю, – и тут в дело вступают отцы, гости и все заинтересованные лица, прибывшие к стеле «Европа – Азия» вместе с взаправдашними женихом и невестой. Что же касается невесты-аферистки, то и она не остаётся в стороне от потасовки – улучив момент, она подкрадывается к настоящей невесте и начинает душить её; невеста хрипит, «дети» аплодируют, «мать» подходит к Понику, который, всё ещё пребывая в шоке, одним глазом моргает, другим пугливо пялится и, то и дело поёживаясь, беззвучно вскрикивает.
