Лучше всего бежать ночью, размышлял он под бдительным взором конвоиров. Главным препятствием для успешного побега была невозможность затеряться среди местного населения. Окажись он во Франции или Италии во время минувшей войны и сумей он бежать, у него по крайней мере сохранялся шанс оставаться на свободе, поскольку, одетый должным образом, он не отличался бы от коренных жителей. Во Вьетнаме он был лишен подобной маскировки. При свете дня он не прошел бы и двадцати шагов, как поднялась бы тревога и его вновь взяли под стражу.
Риск был огромный, но Кайл все же решился. Он собирался предпринять попытку нынешней ночью. Он дождется привала, когда его поведут в лес облегчиться, после чего, застав стражника врасплох, оглушит его и завладеет оружием. Что он будет делать впоследствии – расстреляет оставшихся солдат или укроется в чаще, – Кайл не знал. Придется действовать по обстановке.
Такой возможности ему не представилось. Той ночью после часа или двух пешего пути рядом с ними затормозили два грузовика, шедших с юга на север. Секунду спустя Кайла взяли на мушку и велели забраться в кузов одного из них. Несколько солдат уселись рядом с ним в кузове, радостно улыбаясь. Остальные погрузились в другую машину.
Кайл едва не заплакал. Больше отряд не будет останавливаться на обочине в темноте. Его лишили даже призрачной, безумной надежды бежать. Теперь бегство представлялось невозможным. Отряд на большой скорости двигался в сторону Ханоя, и Кайл ничего не мог с этим поделать.
Он закрыл глаза и привалился спиной к брезенту, гадая, сумеет ли передать весточку Чинь, сможет ли выжить в заключении и долго ли ему придется ждать освобождения.
Ранним утром, хотя брезентовый верх фургона по-прежнему был опущен, Кайл почувствовал, что машина катит по асфальту, а не по горной дороге. Судя по всему, они вплотную приблизились к Ханою, а то и въехали в него. Машина на несколько минут остановилась, и Кайл решил, что это дорожный пост. Солдат в форме откинул брезент и посмотрел на него с враждебным любопытством. Потом брезент опустился и автомобиль вновь двинулся в путь. До Кайла доносились звуки моторов других машин – джипов и мотоциклов.
Вскоре грузовик опять остановился, и на этот раз солдатам, с которыми Кайл шагал от самой лаосской границы, было велено выйти на дорогу. Их место заняли два вьетнамца с непроницаемыми лицами и автоматами наперевес. Кайл видел их впервые. Он почувствовал сожаление оттого, что его разлучили с прежними спутниками. По крайней мере он знал, чего от них можно ожидать, но не имел ни малейшего понятия о том, как к нему отнесутся новые конвоиры и охранники в Хоало.
