— К сожалению, а может быть и нет, у нее есть только одно имя — Пичи, — ответил он.
— Может быть, ты расскажешь мне, Сенека, о том, чему ее уже научили? — попросила тетушка Виридис.
Сенека вспомнил тот день, как Пичи съехала по перилам центральной лестницы и он ей «прочитал лекцию». Воспоминание о том, как она буквально свалилась им на головы с лестницы, заставило его улыбнуться.
— Я… Вам будет приятно узнать, что принцесса больше не съезжает по перилам лестницы… Виридис нахмурилась.
— Я же говорила: чего можно было ожидать от нее? У нее нет никаких изысканных манер поведения…
Сенека перехватил ее взгляд и продолжил:
— Я бы не сказал «изысканных». Здесь лучше подходит слово «общепринятых» правил поведения. Виридис отрицательно покачала головой.
— Общепринятые правила поведения? Да разве можно отнести к общепринятым правилам поведения ее вчерашнее поведение в деревне? Я уже знаю, что она рубила дрова и играла со свиньями.
— Она не играла со свиньями. Она рассказывала крестьянам о том, как нужно правильно их кормить. Виридис сурово взглянула на Сенеку.
— А забота о кормлении свиней входит в обязанность принцессы Авентины? Сенеке стало не по себе:
— То, что Пичи делала вчера… Впрочем, все что она сделала со времени своего прибытия в Авентину, то сделала! Для меня главным является то, что вы — здесь. Да, и я забыл сказать вам, что у вас только один месяц для обучения.
— Месяц, — переспросила она.
— Уже немного меньше.
Сенека не стал ничего ей объяснять, так как сговор был между ним и его отцом и касался только их.
— Тогда, я думаю, — сказала она, — мы начнем обучение немедленно. Где она? — спросила Виридис. Сенека предполагал, что Пичи спит. Спальня… Боже, как она была желанна и хороша прошлой ночью… Такая нежная, очаровательная и прекрасная.
— Сенека! — вновь позвала Виридис. Сенека очнулся.
— Она поздно легла спать, и, возможно, еще спит. Если вы немного подождете, то я попрошу ее слуг…
— Не стоит… Я уже сказала, что я начну обучение сразу. Если она спит, то я разбужу ее. Где я могу найти ее?
— В розовых комнатах.
— Очень хорошо. У меня будет возможность преподать ей урок в одевании. Да, и предупреждаю тебя, Сенека, что я не потерплю твоего вмешательства в процесс обучения. Ты сам попросил о том, чтобы я ее учила. Так что терпи. Я буду терпелива с ней! — сказала Виридис, встала с кресла и торжественно вышла из комнаты.
У Сенеки в ушах стояли последние слова Виридис:
«Я буду терпелива с ней!»
