Медленно она проползла наверх по скамье на другую сторону кареты, сопровождаемая щекочущим нервы треском перил. Каким-то образом ей удалось открыть замок дверцы и распахнуть ее. Над ней было синее небо.
— Вперед, Китти, — подталкивала она свою камеристку. — Туда, наверх.
— Идите вы, миледи. Я останусь здесь.
— Ради чего? Чтобы умереть? — жестко спросила Мэри. — Об этом не может быть и речи. Давай, вперед.
— Пожалуйста, миледи, не надо!
— Черт побери, да пошевеливайся же ты, избалованная девчонка! — прикрикнула на нее Мэри, и хотя слова, как и сам тон, больше подходили точильщику во дворе казармы, они возымели свое действие.
Робко Китти вылезла из уголка, в который она забилась, и схватила руку Мэри, чтобы вылезти из кареты. Вдруг раздался громкий хруст. Полная ужаса Мэри ожидала, что перила проломились и провалились под нагрузкой.
Потом раздался звонкий треск. Сломался один из продольных брусов, и карета опустилась еще ниже в бездну. Однако перила не проиграли в своей бесперспективной борьбе, и тяжелая повозка сейчас висела на пресловутом волоске.
Китти, дрожа всем телом, таращилась в пропасть, которая была видна из окна.
— Поживей, — подтолкнула ее Мэри, схватила за руку и потянула за собой, чтобы помочь ей потом выбраться из кареты. Кити двигалась неловко, ее шелковое платье мешало ей. С помощью терпения и мягкого руководства Мэри удалось вытянуть свою камеристку наружу. Бросив последний взгляд в раскрывшуюся внизу пустоту, она тоже покинула карету.
Нежные руки Китти протянулись ей навстречу и помогли вылезти. С дрожащими руками и ногами Мэри карабкалась наверх и сумела, несмотря на свое широкое платье, вылезти из отверстия. Дрожа всем телом от страха, обе женщины присели на корточки на боковой поверхности кареты, и лишь в эту минуту им стало ясно, как безвыходно их положение.
Невредимой осталась всего лишь одна свая, которая поддерживала последние остатки проезжей части, на которой стояла карета. Впрочем, свая сама уже надломилась и скоро должна была рухнуть и погубить остатки моста, а вместе с ними и карету.
Отчаянно Мэри смотрела вверх на края скал. Деревянный пролет моста обвалился по сторонам и косо висел в пропасти; казалось, он держался буквально на нескольких ниточках. Если они оборвутся, то все пропало. Мэри ощущала нутром, как все бурлило в глубине, слышала гибельный треск сваи, больше не выдерживающей нагрузки.
— О, миледи, — жалобно заплакала Китти и со страхом посмотрела в пропасть. — Миледи, миледи…
