— Откуда мне знать? — Вопрос аббата звучал непривычно резко.
— Это руна меча, символ из раннего Средневековья, из тех времен, когда ваши предшественники вытравляли язычество.
— Что отнюдь не удивительно. Во многих частях Шотландии сохранились языческие традиции и обычаи вплоть до шестнадцатого столетия. — Аббат Эндрю улыбнулся. — Вам известно упрямство, которое до сих пор свойственно нашим землякам.
— Может быть. Но что-то, назовите это чувством, предположением, говорит мне, что с этим знаком что-то связано. Это не просто руна, преходящий знак, чье значение давно утрачено. Это — символ.
— Символ обычно что-то обозначает, сэр Вальтер, — ответил аббат и изучающе взглянул на Скотта. — Что же должна обозначать эта руна меча?
— Этого я не знаю, — признался хозяин Абботсфорда. — Но я поклялся себе выяснить это. Хотя бы потому, что я виноват перед Квентином и несчастным Джонатаном. И я надеялся, что вы поможете нам в этом.
— Сожалею. — Аббат Эндрю вздохнул и медленно покачал головой, виски которой уже посеребрило время. — Вы знаете, сэр Вальтер, что я дорожу вашей дружбой и являюсь большим поклонником вашего искусства. Но в этом деле я не могу вам помочь. Я хочу сказать вам только одно: оставьте прошлое в покое, сэр. Смотрите вперед и порадуйте тех, кто жив, вместо того, чтобы мстить за мертвых. Это мой вам добрый совет. Пожалуйста, прислушайтесь к нему.
— А если нет?
Мягкая, робкая улыбка скользнула по лицу аббата Эндрю.
— Я не могу принудить вас к этому. Каждому созданию Бог дал право самостоятельно принимать решение. Но я настоятельно прошу вас, сэр Вальтер, принять верное решение. Отрешитесь от этого случая и позвольте инспектору Делларду самому вести расследования.
— Вы мне советуете это? — откровенно спросил сэр Вальтер. — Или вы передаете мне только то, что Деллард поручил вам?
— Инспектор, во всяком случае, только заботится о вашем благополучии, и такое же намерение разделяю и я, — возразил аббат Эндрю спокойно. — Позвольте вас предупредить, сэр Вальтер. Руна — языческий знак, скрытый в потемках времени. Никто не знает, какие тайны она содержит и какие мрачные намерения и мысли она может вызвать. Не стоит это взваливать на неподготовленные плечи.
— О чем вы говорите? О суеверии? Вы? Представитель религии?
— Я говорю о вещах, которые старше, чем вы или я, старше даже, чем эти стены и монастырь. Зло, сэр Вальтер, это не плод воображения. Оно существует так же реально, как все другое, и постоянно пытается ввести нас в искушение. Иногда даже, — тут он указал на раскрытую книгу, лежащую на столе, — посылая нам странные знаки.
