Не люблю хвалиться (мы, савойцы, вообще скромняги), но жители нашего края совершенно точно произошли от обезьяны. Один дядечка из Парижа написал в своем путеводителе, что у савойцев «обтекаемая форма черепа», а Франсуа Пепен нашел эту книжку у себя на чердаке и показал всем нашим. Книжка совсем древняя, она написана еще до того, как фрицы впервые пожаловали в наш гостеприимный край, но они там, в Париже, зря болтать не станут…
Говорят, что мы находимся в отдаленном родстве с овернцами и бретонцами (но тебя мне порадовать нечем: с немцами у нас никаких родственных связей не прослеживается). Кроме того, мы являемся «шаровидными брахицефалами полированного камня» (я взял эти слова в кавычки, потому что они прямо из книжки), короче, мы представляем большой интерес для науки, и это чрезвычайно позитивно для области в целом.
Как я уже упоминал, я принадлежу к семейству Фалькоцци, включающему помимо меня папу, маму, братца Жерара, сестренку Нану. Еще у нас есть бабушка и собака по имени Пес, но они обе находятся в плачевном состоянии, и видимых улучшений ждать, увы, не приходится.
Мне десять лет и девять месяцев, и я в семье младший, или, как говорят у нас, «брахицефалов», меньшой…
А ты как поживаешь? Скажи, твоя подружка Берта случайно не родственница Франца Кламмера? Если так, то я очень хотел бы получить автограф – Франца, разумеется, а не Берты, а в обмен готов отправить тебе книжку Фризон-Роша…
Ну вот, больше мне сказать нечего, до скорой встречи, и передай мой горячий привет всем Фрюштюкам из славного города Биберталя.
Фредо
– Я все, мадемуазель Петаз, – закричал я. Она как-то странно на меня посмотрела и стала читать мое письмо о нашем крае, его жителях и дружбе, которая со временем, возможно, перерастет в нечто большее…
Дочитав, учительница вздохнула и пообещала, что мы еще вернемся к моему письму, а затем попыталась разобрать каракули Жожо, что было непросто, потому что он постоянно слюнявил ручку и все письмо получилось в разводах, даже на обратную сторону немножко протекло. Потом она взглянула на текст Эмиля Бувье и сказала, что все, хватит, будем писать под диктовку, оставим только пропуски для имени, фамилии и другой личной информации…
* * *
Первым не выдержал Жожо: его вырвало прямо в автобусе, и все остальные пассажиры сразу же ощутили приступ тошноты.
Жожо сидел на самом заднем сиденье и вонял оттуда, как дохлая крыса, даже водитель в противоположном конце салона время от времени высовывал голову в окно, чтобы освежиться.
