Пока он откручивал проволоку на пробке, она попыталась вернуть себя в реальность. Не нужно истолковывать его поступок как личную заинтересованность. Это всего лишь любезность.
Она смотрела, как он наливает бледно-золотистую жидкость в один из высоких хрустальных бокалов, имевшихся в лимузине.
Поверхность вина вспенилась, а шипение лопающихся пузырьков создавало праздничное настроение. Покончив с этим делом, он взглянул на свои наручные часы, стоившие дороже, чем ее подержанная машина. Потом снова перевел взгляд на нее, и она сразу забыла о том, что намеревалась не дать ему по выражению глаз догадаться о ее истинных чувствах.
– У нас всего одна минута до того, как нужно будет ехать дальше, но мне необходимо вам кое-что сказать.
Он поднял оба бокала, передал один ей и затем коснулся его краем своего бокала.
– За будущее, Эва.
– Благодарю вас, сэр, – ответила она, вернувшись к той официальности в обращении, которую они всегда поддерживали между собой.
– Я не хочу потерять вас, Эва.
Она оторвала взгляд от бокала и взглянула ему в лицо. В его говорящих глазах отразилось что-то новое: это было больше, чем теплота, мягче, чем улыбка, и опаснее, чем просто расположение. В их таинственной, темной глубине она увидела воплощение своей самой сокровенной грезы – тлеющий огонь желания.
– Что мне сделать, чтобы вы остались? – спросил он своим проникновенным, неотразимым голосом.
Что-то заставило ее замешкаться с ответом, что-то такое, чему она затруднялась дать название. Это было то самое чувство самосохранения, которое заставляет человека не бросаться перебегать улицу сразу же, как только свет переменился на зеленый, – секундой позже его обдает ветром от пронесшейся мимо машины, выскочившей на красный свет. С ума сойти. Невозможно. Осталось всего несколько дней до ее отъезда. Однажды в прошлом она уже позволила чувствам запутать ее в любовной связи и потом расхлебывала все прелести неудачного брака. Человек имеет право лишь на одну большую романтическую ошибку. Но, боже мой, какой соблазн! Он – само искушение. Притягательная улыбка чуть трогала его красивый рот.
– Ну так как, Эва?
Она смущенно засмеялась и тут же закашлялась.
– Прошу вас, мистер Бауэр… давайте закруглим наши отношения в том дружеском ключе, в каком мы их поддерживали весь год.
Глубокая складка прорезала его лоб.
– Почему?
– Потому что другое просто немыслимо, – ответила она с абсолютной честностью. И добавила через один удар сердца: – Не так ли?
