— Ну а для меня это был бы настоящий кошмар — знаете, наверно, нам всем иногда снится такой сон: будто мы совсем голые, а кругом люди. Только проснуться не получается. Ужас какой! — Она вздрогнула.
Ланс бросил на нее какой-то странный, ничего не выражающий взгляд и снова глянул на таблоид.
— Не всем нравится повышенное внимание прессы. Думаю, его можно избежать, если постараться.
— Ну да. Как этот парень. — Эйми рассмеялась и, нагнувшись к журналу, принялась разглядывать картинку. Это был снимок Байрона Паркса, «царя Мидаса». Он пытался увернуться от камеры. — Вот уж кому удалось избежать внимания прессы.
— Похоже на то. Это единственное его фото за долгое время.
— Он скрывается потому, что его достали папарацци. — Эйми извлекла из сумки зеленый лук, пучок сельдерея и принялась готовить винегрет из манго и лайма. — Несколько месяцев назад во всех палатках красовались его фотографии с другой звездой, Джулианной Мур. Мне его даже немного жаль, беднягу. Папарацци запечатлели, как она отвесила ему пощечину. Я бы со стыда сгорела. Но в то же время он это заслужил. Мне так почему-то кажется.
— Почему же?
— Не знаю. — Она передернула плечами. — Я как-то смотрела интервью с Джулианной Мур. Она такая миленькая.
— Может, в реальной жизни она не такая уж и миленькая, — заметил Ланс, почему-то помрачнев.
— Может быть. — Эйми полила салат растительным маслом. — Но мне в нем вообще-то многое не нравится.
— Что же?
— Он воплощение расточительности. Сын одного из богатейших и влиятельнейших людей в Голливуде. Настоящий красавчик. Богатый. Вечно носится по всему миру, встречается с красивыми женщинами, на короткой ноге со знаменитостями, завсегдатай великосветских раутов… Но что-то не похоже, чтобы он получал от всего этого удовольствие. — Эйми попробовала салат — должно быть, получилось слишком пресно, потому что она добавила еще сельдерея. — Поэтому, когда свежая, жизнерадостная Джулианна Мур начала на нем виснуть, я подумала: «Солнышко, обожжешься».
— Но почему? Вы ведь только что сказали, что у него куча денег и связи в Голливуде… Это-то ей и нужно! Может, обжегся он, а не она?
— Неужели вы думаете, что он ее в самом деле любил?
— Нет. Я просто думаю, что она начата с ним встречаться из-за корысти.
— А! — Эйми улыбнулась. — В этом и состоит разница между мной и Джулианной. Она жаждет славы, а я — нет. При мысли о том, что меня будут узнавать на улице, меня бросает в дрожь.
— Значит, вы не стали бы с ним встречаться?
