На следующий день он пришел на кухню и пригласил меня сходить с ним в конюшню. Сегодня день вязки, сказал он. Конюший привез племенного жеребца. Когда мы пришли, жеребца как раз подпустили к кобыле. Он встал на дыбы, демонстрируя свою мощь. Я была поражена размером его пениса. Он был значительно больше, чем те, которыми я наделяла мужчин в своих фантазиях.
В тот день мы с Бернаром оказались на сеновале, где Бернар признался в любви ко мне. Мне хотелось пошалить, и я задрала юбки. Он умолял во имя любви показать ему, что у меня в трусиках.
– Сначала покажи мне, что у тебя в штанах, – потребовала я.
Бернар с удовольствием подчинился. Он был длинным и твердым, но по сравнению с хозяйством коня казался крошечным. Бернар хотел засунуть его в меня, но, помня, где он был вчера, я отказалась, только немного поласкала его пальчиком и приказала одеться.
В конце июля господину Жаквино пришлось вернуться в Париж ради важной встречи – нужно было обсудить бюджет библиотеки с министром финансов. Он собирался развлекать министра в своем городском особняке и спросил, не смогу ли я помочь ему приготовить стол и обслужить дорогого гостя.
До города было два дня езды в карете. Поначалу Жаквино вел себя по-джентльменски. Он обсуждал со мной книги и был поражен широтой моего кругозора. Когда он придвинулся ближе, я слегка прижалась к нему, только чтобы посмотреть, что получится. Его сердце забилось чаще, а дыхание стало неровным.
На ночь мы остановились в гостинице. Жаквино сказал, что у него есть редкие книги – первые публикации стихотворений графа Рабюте. Я солгала, что люблю поэзию, и он пригласил меня в свою комнату – почитать на ночь. Мои отказы он преодолел просто – достал из кошелька десять ливров и дал их мне.
Он хотел, чтобы я сидела у него на коленях, пока он будет читать. Очередные десять ливров помогли склонить меня к послушанию. Прослушав несколько строчек, я почувствовала в его брюках предательские признаки возбуждения. Он залез под юбку и ввел в меня палец. Он назвал меня сладкой девочкой и хотел, чтобы его маленький месье оказался там же, где палец. Но, боясь забеременеть, я не отдалась ему полностью, а стала нежно трогать его. Он таял в моих руках, словно воск. Я обнаружила, что мне нравится делать то, что я делаю, что у меня есть настоящий талант к этому. Я наслаждалась своим могуществом. Это удовольствие не было похоже на страстную привязанность, которую я испытывала к Николя. Мне настолько понравилось это ощущение полной власти, что я испытала физическое наслаждение в тот самый момент, как почувствовала влагу господина Жаквино на своей ладони.
