Бомен видел какие-то суматошные сны, постоянно просыпался и долго не мог заснуть. Его не оставляло чувство, что в долине прячется зло, которое он проглядел. Надо предостеречь друзей, которые решили остаться, но что сказать? Да, Канобиус чего-то очень боится… Вот только чего?
В закутанную облаками долину не проникали ни свет луны, ни мерцание звезд. Открой глаза или закрой – ничего не меняется. Возможно, поэтому другие чувства Бомена обострились. Он слышал, как посапывают люди вокруг, как шевелятся во сне. Они так далеко отсюда… Вдруг Бомен почувствовал: проснулся не он один.
Кто-то сел и вздохнул. В такой темноте узнать человека по вздоху было не сложнее, чем днем – по голосу.
– Сирей? Не спишь?
– Да.
– В чем дело?
– Ни в чем. Я часто по ночам просыпаюсь.
– Эта ночь совсем другая. И темень! Даже руки не видно.
– Тебе не нравится?
– Нравится.
Чтобы не помешать остальным, Бомен и Сирей разговаривали очень тихо. Звук голоса друга успокаивал, темнота уже не казалась такой необъятной.
– А мне нравится, – сказала Сирей, – что ты меня не видишь.
– Почему?
– Сам знаешь.
– Из-за шрамов?
– Да.
– Ты ошибаешься, Сирей. Шрамы тебя совсем не портят!
– Ты говоришь так, потому что добрый. Мне нужна правда, а не доброта.
– Я и говорю правду.
Сирей помолчала и потом очень тихо сказала:
– Ах, Бомен! Если бы я была по-прежнему красивой, ты бы любил меня, как я тебя.
Бомен растерялся и не знал, что ответить. Странная темнота… Можно сказать то, что никогда не сказал бы при свете.
– Ты по-прежнему красивая, – наконец выговорил он. – Даже краше, чем была.
– Но ты меня не любишь.
Бомен замолчал.
– Странно, – чуть погодя сказала Сирей. – Меня всегда все любили. А я люблю тебя. Как же во мне так много любви, а в тебе так мало?
В ее словах не было упрека; только искреннее недоумение и грусть.
– Я не могу любить тебя, Сирей. Я же говорил. Меня скоро заберут, и мы больше никогда не увидимся.
– Почему заберут? И куда?
– В место под названием Сирин.
– Ты никогда не вернешься?
– Я там погибну, Сирей. Еще до конца зимы.
– Погибнешь? – Ее голос дрогнул. – Ты не можешь любить меня, потому что скоро умрешь?
– Да.
– Это неправильно. Если ты скоро погибнешь, значит, нужно любить меня сейчас, пока еще не поздно.
– А потом тебя бросить?
– Да.
– Ты этого не хочешь.
– Очень хочу.
– Что ты, Сирей!
– Можешь говорить «что ты, Сирей!» сколько угодно, но наш поцелуй тебе понравился. И не смей врать.
– Понравился. Только какой в этом смысл?
– Какой смысл в поцелуях? Никакого. Это просто поцелуи. Если каждое действие выполнять ради нового действия, эта цепочка никогда не кончится.
