– У каждого свой взгляд на эти вещи, – говорю я уклончиво. А сама думаю, вот пришла пора для девочек выбирать свой жизненный путь, но никто из них, в том числе и Таня, не задумались над тем, что он может быть иным помимо института. Ни одна из таких профессий, как профессия маляра, штукатура, токаря, слесаря, доярки, портнихи, повара, не вызывает в них энтузиазма. В чём дело? Конечно, уж не в барском пренебрежении к ним, к этим профессиям: ведь в большинстве случаев родители девочек и есть эти самые строительные рабочие, швеи, сапожники, продавцы и т. д. И девочки прекрасно отдают себе отчёт в том, что труд их родителей общественно полезен и поэтому уважаем и почётен. Дело тут в другом. Слишком легко и бездумно мы внушаем детям чуть ли не с пелёнок, что труд – это творчество, горение, подвиг. Ну а какой же это подвиг, если сидеть в сапожной мастерской и изо дня в день прибивать подмётки?
Для юноши подвиг и романтика неотделимы, а потому ему, может быть, трудно понять, что зерно подвига может таиться и в таком сугубо прозаическом деле, как прибивание подмёток.
Подруги Тани, так же как и она сама, не мыслят своего будущего без труда, мечтают прожить жизнь достойно, как подобает комсомолкам, но где и как найти применение своим силам, они не знают. И школа не подсказала им этого. Ведь долгое время считалось, что основная задача школы – подготовить для вуза достойное пополне ние. Больше того, работа школы нередко оценивалась по количеству учащихся, поступивших в институты…
Не это должно определять работу школы. И очень хорошо, что иными стали настроения и взгляды. Из стен школы молодёжь должна выходить не только с аттестатом зрелости, но и с путёвкой в жизнь – специальностью.
Важно не только сделать молодого человека грамотным, но и приучить его к труду, помочь ему найти своё место в жизни. Как в дальнейшем сложится эта жизнь, трудно сказать, у каждого она сложится по-разному. Ясно только одно, что, проработав два-три года, человек, задумав вновь учиться, не будет, как желторотый птенец, метаться, решая проблему, в какой институт ему пойти.
Вот и прав, оказывается, Иван Николаевич, высказывая своё возмущение в отношении Тани. Но я что-то так свыклась с мыслью, что после школы она пойдёт сразу в институт, что мне странно представить её на высоте пятого этажа с мастерком в руке…
– Таня! Может быть, пойдёшь в педагогический? – робко подсказываю я, так как далеко не уверена в педагогических способностях Тани. Да и слова «учитель» и «подвижник» для меня синонимы.
