— Тело — это храм Божий. Тело — это часть Христа. Как же можно отдавать его блуднице или блуднику? Как можно телесными соединениями уничтожать духовную связь с Христом? Блуд — это самый тяжкий грех, ибо он совершается на собственном теле, тело же это храм святого Духа, данный нам Богом, через посредство которого мы стали благоприобретённым Божиим достоянием…
Женщины зевали украдкой и смотрели на него недоверчиво:
— А Текла?.. А Лидия?.. Нет, тяжёл стал старик!..
И все были рады, когда он кончил свои рассуждения, и возлегли вокруг осиянных светильниками столов, а когда вечеря кончилась, то, как всегда, многие были в самом весёлом настроении. И при выходе их коринфяне-озорники кричали:
— Ну, что? Опять ребят в тесте ели?
Лука, уединившись, переписывал для эфесян последнее послание Павла в Фессалоники, в котором Павел обещал верным, как они будут восхищены на облаках в сретение Господу на воздухе и как всегда с Господом будут. Сам же Павел, ничего не видя, беспокойно ходил по горнице. В нем вспыхнула вдруг большая мысль: с Иерусалимом нужно во что бы то ни стало заключить мир, иначе это разделение и вражда погубят все дело. И он решил первым сделать этот шаг к миру: собрать по всем церквам плодоношение для старцев иерусалимских и поручить особой депутации отвезти дары туда. Конечно, это была сдача, но что же было делать? И он обдумывал своё послание по всем своим синагогам о дарах Иерусалиму. Только об Афинах он не думал: и потому, что верующих там было так мало, что и писать туда не стоило, и потому, что всякое воспоминание об этом городе было неприятно ему…
Галлион в это время, забыв совершенно о жалкой в своём невежестве толпе, которая приходила днём досаждать ему, вместе с молодой женой своей, прелестной Амариллис, слушал стихи Горация, которые с обычным своим мастерством читал им Анней Серенус.
Дела задержали Иоахима в Афинах. Наконец, все его управляющие с соответствующими указаниями были разосланы во все концы света и он собрался в Рим, куда его вызывал по серьёзным делам знаменитый Сенека. Как ни свободен был от всяких пут века Иоахим, но на этот раз он не вытерпел и по пути свернул в Дельфы, чтобы запросить оракула о судьбе своего сына. И оракул ответил ему: «Запряжённые быки подымают пашню, чтобы в будущем созрела счастливая жатва». Скептик до мозга костей, он с усмешкой повторял себе загадочные слова, но в то же время от таинственных слов этих что-то в душе его осталось, и он, направляясь на роскошной триреме своей из Диррахия в Брундизиум, чувствовал какой-то особый подъем духа.
