Жан смотрел на распростертое тело Берзениуса. Это был уже второй Берзениус, убитый в церкви.
— Нам пора отправляться в путь.
— Смотря как. Идя по дороге, вы во Францию не попадете никогда. Вас убьют прежде, чем вы доберетесь до границы. Есть только один надежный способ путешествовать — корабль. Идите за мной.
Франсуа и Жан последовали за Филиппом д'Алансоном, который, надо отдать ему должное, столь много сделал для них. Может быть, он поступал так просто из чувства симпатии, а может быть, потому, что желал, чтобы суд Божий уважали.
Выйдя из церкви, Жан не увидел своей лошади — конь господина де Ферьера исчез. Зато Богиня, напротив, мирно щипала траву у подножия статуи Дианы в ожидании своего хозяина, и пока Жан усаживался на лошадиный круп позади какого-то солдата, Франсуа вскочил на собственную лошадь.
***
В Остии, римском порту, было почти столько же древних развалин, как и в самом Вечном городе. Они добрались до него уже в сумерках. Франсуа не уставал восхищаться постройками, которые некогда были жилыми домами, элеваторами, погребами, магазинами, храмами, термами и захоронениями. Одно лишь портило зрелище: тучи насекомых, которые с омерзительным жужжанием роились над этими красотами. Франсуа в своих доспехах был относительно защищен от этой напасти, но другие, к примеру Жан, не переставая хлопали себя по лицу.
Филипп д'Алансон велел поторопиться. Он объяснил Франсуа, что местность эта всегда считалась очень нездоровой именно из-за полчищ насекомых, которые являются разносчиками тяжелой малярии.
Впрочем, порт был безлюден. Моряки причаливали сюда лишь для того, чтобы загрузить или разгрузить корабли или высадить пассажиров.
Средних размеров парусное судно ожидало путешественников у огромного причала. Капитан, предупрежденный об их появлении, крикнул им, веля поторопиться: он тоже хотел как можно меньше времени оставаться в этих нездоровых местах.
На корабле находилось человек десять матросов. Поначалу капитан отказывался принимать на борт Богиню, но Франсуа — не из тех, с кем можно спорить, и капитан вынужден был подчиниться.
Итальянский берег медленно удалялся в восхитительных осенних сумерках. Море было прекрасным. Дул свежий ветер — не слишком сильный, как раз такой, чтобы надуть паруса.
Франсуа, разбитый усталостью и переполненный впечатлениями минувшего дня — ничего подобного ему прежде проживать не доводилось, — растянулся прямо на палубе и заснул.
Его разбудил голос брата. Было совсем темно. Сверкали звезды, Жан сидел рядом. Луна светила достаточно ярко, чтобы они могли разглядеть друг друга.
