С тех пор Олег стал старательно избегать общества Артема. Реплика о «желторотом» его оскорбила. Когда он рассказал об этом маме, она сказала, что Артем просто слишком травмирован происшедшим, вот и не отдает себе до конца отчета в сказанном. Олег догадывался, что мама говорит это, чтобы успокоить его и что сама в это не верит. Он тоже не верил, но приходилось со всем этим мириться.
Встречать Новый год Олег ушел в свою компанию, пригласив туда и Аню. Никто из его друзей не был против. Насколько он знал, все, кроме гостеприимного хозяина, его одноклассника – Алика Гурского, дальше поцелуев с девчонками не продвинулись. Алик, по его выражению, был уже «совсем не мальчиком», но довольствовался редкими случайными связями. Кое-кто посматривал на Олега с завистью, что у него такая «серьезная» девушка. Девчонки бросали ревнивые взгляды и потихоньку пытались выяснить, откуда у Олега такие знакомые. Рядом с Аней он чувствовал себя очень взрослым. Компания ей понравилась, но всё равно с Олегом они сбежали среди ночи к ней домой. Им надоело целоваться в коридоре, куда постоянно норовил кто-нибудь выйти, или на балконе, где был совсем не май месяц. Спальня же двухкомнатной «хрущовки», в которой жил Алик с родителями, была постоянно оккупирована такими же желающими поцеловаться. Ко всему, на лестнице они столкнулись с родителями Алика, возвращавшимися из гостей. Это значило, что все поцелуи прекратятся в течение минуты, из спальни все вернуться в гостиную и танцевать будут при полном освещении.
В Аниной квартирке стояла маленькая украшенная елочка, от которой пахло хвоей. Аня достала из холодильника бутылку шампанского, расстелила постель. Остаток ночи они провели совсем неплохо, чередуя шампанское с поцелуями, всеми вытекающими последствиями и «сигаретой после». Идея с «сигаретой на двоих после» была Олеговой. Он даже не знал, откуда такая идея взялась. Никто о подобных вещах не рассказывал и в кино он такого не видел. Теперь Олег уже не был таким дичком, как раньше. Включенный свет его не пугал, от того, что Аня видела его раздетым, в обморок не падал, даже глаза не всегда закрывал. Порой ему нравилось видеть Анино лицо, когда он ласкал её. Кое-чему Олега подучила Аня, кое-что пришло само. Если бы кто-нибудь из его друзей узнал, что он выделывает с девушкой в постели, какими ласками одаривают они друг друга, то их бы, по меньшей мере, объявили полными извращенцами. Ещё Олег очень любил смотреть на Аню, когда всё было кончено, и она лежала рядом, прижимаясь к нему. В такие минуты она казалась ему такой хрупкой и беззащитной, а легкая тень усталости на её лице вызывала в нем нежность и желание приласкать и защитить. Олегу нравился её голос, её волосы, от которых всегда пахло чем-то горьковатым, её тело, её учащенное дыхание и стон, когда он ласкал или брал её… Вообще она ему нравилась. Сказать, что был влюблен в неё, Олег не мог. А вот привязался к ней сильно. Ни разу они, даже в постели, не сказали друг другу о том, что кто-то кого-то любит. Да и кроме постели их почти ничего не связывало. Они иногда ходили вместе в кино или погулять, обменивались ничего не значащими новостями, разговоры у них были обычно на отвлеченные темы, так, ничего серьезного. Правда, к Новому году Олег подарил Ане французские духи. Собственно, он мучался вопросом, какой бы подарок ей сделать, но тут на помощь пришел отец. Он спросил, придумал ли сын, что подарить своей девушке. Олег ответил, что ещё нет.
