– О, Харви, я понимаю, почему ты так настроен против де Месонеро, – неуверенно начала она. – Но меня беспокоит сам факт нашего присутствия здесь. Ты не просто хочешь проверить, кто имеет права на плантацию – я или Бел. Тобою движут какие-то иные мотивы – настолько сильные, что ты не поленился привезти меня сюда, на другой край света, чтобы я помогла тебе достичь своей цели. Но какой, Харви?
– Справедливости. – Он сказал это негромко, но в его голосе прозвучала такая сила, что она вздрогнула.
Подозрения Джоан подтверждались.
– Так, значит, справедливость – это просто синоним мести?
– Джоан! – сказал он с напором. – Неужели ты думаешь, что я могу оставаться в стороне, будучи уверенным в том, что Элойсо и Бел лгут? У нее нет прав на плантацию. Здесь замешаны интересы и других членов семьи. Они надеются на меня...
– Ах да, – вспомнила она. – Ты же вчера встречался с Луисом и его матерью. – Мысль о том, что у нее здесь могут оказаться родственники, почему-то пугала. Странные люди жили в этом странном месте. И со странными склонностями – к обману, ненависти, темным тайнам. – Что... что они из себя представляют?
Харви одобряюще сжал ее руку, как будто понимал, что творится у нее в душе.
– Луис производит сильное впечатление. Блондин, голубые глаза, атлетически сложен, крут и поначалу, естественно, был настроен крайне враждебно. Но, поговорив немного, мы с ним сошлись, – признался он. – В основном благодаря его жене, Клер. – Харви рассеянно улыбнулся. – Она беременна. Очень открытая, добросердечная и дружелюбная. Они, кажется, счастливы вместе.
В этом Джоан им позавидовала.
– А мать Луиса, сестра Элойсо?
– Долорес? – Харви задумчиво прищурился. – Я бы сказал, озлоблена. Горой стоит за сына и ненавидит брата. Не может спокойно упоминать его имени.
Джоан побледнела.
– А ты... – Голос ее задрожал. – А ты сказал Долорес и Луису, что, по твоему мнению, я дочь Элойсо?
– Да, сказал, что уверен в этом. Долорес была в шоке. Как мне показалось, она не сомневалась, что претензии Бел несостоятельны.
– И сама надеялась получить наследство, – заключила Джоан. – Но, послушай, Элойсо ведь может завещать все случайному знакомому или даже приюту для кошек.
– Нет, ни за что. Элойсо принадлежит к старинной испанской фамилии, очень гордится предками и беспокоится о потомках. Он оставит плантацию только тому, в чьих жилах течет его кровь. И предпочтительно своему наследнику по прямой линии, – твердо добавил он.
