К шести собрались все, кроме Браунов, Дорис и Кестлера. Было весело и непринужденно. Даже Харри, приехавший в мрачном настроении, вскоре разошелся и теперь ораторствовал в окружившей его компании. Увидев Салли, он предложил тост за хозяйку. Закончил так:
– Вы, миссис Беркли, настоящая волшебница, потому что, глядя на вас, веришь, что сущетствует радость. Нужно быть совершенно бесчувственным, чтобы, испытав на себе ваше влияние, оставаться таким скептиком, как ваш пасынок! – Он строго погрозил мне пальцем.
Мне хотелось показать старому лицемеру кулак, вместо этого я засмеялся.
– Дорогой друг, – сказал я, – в Данбури, в штате Коннектикут, я видел кладбище при больнице, но мне не случалось встречать аптеки при похоронном бюро. Вы гениальны, Харри!
Харри хохотал:
– К сожалению, это секрет, который останется между нами.
– Это не наша вина, – нет пророка в отечестве своем.
– Потому что они всегда появляются не вовремя! – весело воскликнул Харри, но я уже не слушал.
Из-за поворота дорожки вынырнуло такси. В следующий момент я узнал пассажирку.
События, даже самые незначительные, повергают в смятение, если наступают неожиданно. Что-то дрогнуло во мне. Я быстро шепотом попросил Харри:
– Пожалуйста, встретьте гостью! – а сам бросился в гостиную. Там, стоя у окна, я стал следить за происходящим.
Харри было двинулся, чтобы исполнить мое поручение, но Салли остановила его и сама стала спускаться по ступенькам, как раз когда Дорис вышла из машины и, оправляя платье, осматривалась кругом.
Они медленно сходятся – одна – маленькая и напряженная как пружина, другая – высокая и прямая как статуя. В их движениях было что-то странное, выжидающее… Только последние шаги обе ускорили и вот уж встретились, знакомятся, а затем, непринужденно болтая, идут к дому.
Прятаться дальше было неудобно, и я, с бьющимся сердцем, вышел на веранду. Увидев меня, Дорис улыбнулась:
– Здравствуйте, Алекс!
Я ответил, попытался улыбнуться, но вышло нехорошо – об этом я мог судить по быстрому пытливому взгляду Салли – она стояла рядом. Надо было что-то сказать, что-то сделать, но я не мог вспомнить – что именно. Тогда я услышал голос Салли:
– Приготовь Дорис напиток, пока я представлю ее другим! – И, взяв гостью под руку, она повела ее к рассевшейся компании.
Стаканы и бутылки стояли тут же, но я, чтобы выиграть время, понесся к домашнему бару в гостиной. Основательно плеснул себе коньяку и залпом выпил. Это взбодрило меня, я приготовил напиток для Дорис и вышел на балкон.
