– Так отомстим же за наших предков! – не унимался старик, воздев руки к небу и сжав кулаки.
– Мухинго!
– Спасем наших женщин! – Он с силой хлопнул кулаками над головой.
– Му-хин-го! – В голосах дикарей послышались истеричные нотки, они также захлопали руками.
– Спасем наших детей!
– Мухинго! – Двадцать девять голосов грянули как один, и эхо разнесло заклятие по всему побережью. На какой-то миг хор заглушил даже хлопанье крыльев.
Конан следил за происходящим, как зачарованный. Эти ганаки были неслыханно храбры либо глупы, раз встречали врага безоружными. Хотя нет, у некоторых все же имелось оружие – весла. С одного конца каждое весло было остро заточено и могло послужить примитивным копьем. Подхватив свои первобытные орудия, туземцы выстроились плечом к плечу, готовясь отразить налет крылатых исчадий.
Гигантские птицы спустились настолько низко, что киммериец без труда мог разглядеть их черты Их морды и шеи были покрыты морщинистой кожей, как у млекопитающих. Черепа были подобны тем, что валялись повсюду на побережье. Пестрое оперение черных, красных и янтарных оттенков покрывало все остальное тело и голову. Каждая из массивных ног заканчивалась пятипалой суставчатой лапой с длинными, как человеческие пальцы, когтями. Глаза также непостижимо напоминали человеческие.
Душераздирающий крик, с которым стая устремилась на ганаков, пронзил слух варвара, словно стон сотни мучеников, гибнущих от руки палача. Кровожадно загнутые красные клювы довлели на узких злобных мордах. Пронзительные крики, плотоядный взгляд и уродливые головы – Конану не пришлось долго гадать, чтобы распознать все признаки хищников. Однако эти стервятники охотились не на падаль… а на живых!
Выпустив когти и крича с леденящей злобой, первая волна кезатти пикировала на горстку людей. Хищники все же уступали своим жертвам в размерах, но зато превосходили их абсолютным числом: на одного ганака приходилось не менее десяти пернатых. Они летели прямо навстречу копьям, не обращая внимания на остро заточенные концы.
Конан больше не мог сидеть сложа руки, глядя, как храбрые аборигены идут на верную смерть. Он вовсе не трусливый щенок, чтобы отсиживаться в кустах, когда рядом разгорается отчаянная схватка. Вообще-то варвар не имел ничего общего с этими ганаками и уж тем более не был перед ними в долгу, но все-таки это были люди… со своими семьями. Останься он равнодушно наблюдать за их смертью – и на нем оказалось бы столько же невинной крови, сколько на лапах стервятников.
