Дерби выхватил у него свою шляпу и швырнул ее на землю. Если бы он этого не сделал, то, наверное, не сдержался бы и ударил Уилла за очередное напоминание о том, о чем предпочел бы забыть.
– Черт возьми, Уилл, я знаю, – огрызнулся он.– И нет необходимости выводить меня из себя напоминанием!
Уилл несколько секунд молча смотрел на него. В его обычно веселых глазах промелькнула искорка гнева – единственный признак того, что он расстроен. Вероятно, подумал Дерби, криво усмехнувшись про себя, он не был единственным, кто хотел поколотить кого-нибудь, у брата явно тоже чесались кулаки.
– Ангус тебя ждет не дождется, – уже спокойно сказал Уилл.
На его лице лучилась неизменная улыбка, но глаза оставались строгими.
– Ему не долго осталось, – продолжил он.– Клянусь Богом, Дерби, ты придешь к нему, даже если мне придется свить веревку из твоих внутренностей и приволочь тебя, обвязав ею.
Дерби горько усмехнулся.
– Ты красиво изъясняешься, брат.
– Это значит, что меня волнует то, о чем я говорю, – ответил Уилл.
Он говорил сейчас не хуже Саймона, и Дерби подумал, что, пожалуй, недооценивал его.
– Не беспокойся, этот конь даст надеть на себя седло, – вмешался Финн.
Финн был знатоком во многих областях, но правила хорошего тона не входили в их число.
Ему было наплевать, что Уилл и Дерби уже забыли о его присутствии.
– Бедная старая доходяга эта твоя Рэгбоун, – не унимался он.– Такое место, как Трипл Кей, не для нее. Она умрет от стыда среди прекрасных жеребцов, что стоят в конюшне ранчо.
– Оседлай ее, – упрямо сказал Дерби. После схватки с Дестри, которая была лишь первой, но не последней, он с большим удовольствием снова сел бы на свою старую клячу. «И пусть она будет выглядеть в Трипл Кей как чертополох среди роз – тем лучше», – подумал Дерби.
Фини, недовольно ворча, пошел в конюшню.
– Ты говоришь, Ангус ждет меня, – продолжил разговор Дерби, когда они снова остались одни.– Почему старик никогда не отступается от своего?
– Этот же вопрос я мог бы задать и тебе. Мы все хотим, чтобы ты получил то, что принадлежит тебе по праву. А, глядя на тебя можно подумать, что мы пытаемся загнать тебя в гроб с какой-нибудь безобразной бабой и поскорее заколотить крышку.
Несмотря на все увещевания брата, Дерби не мог перешагнуть через свою уязвленную гордость. Переезд к Ангусу теперь, после всех этих лет, когда он очень хотел, чтобы отец признал его законнорожденным, казался низкопоклонством.
– Я никогда не нуждался ни в его милости, ни в твоей, – ответил он подчеркнуто сухо.
