В марте пятьдесят третьего года Хрущев был избран секретарем ЦК — всего лишь одним из четырех. После мастерски проведенного им ареста Берии Никита Сергеевич захотел повышения. Он завел речь о том, что на заседаниях президиума ЦК должен председательствовать секретарь ЦК, а не ГЛАВА правительства Маленков:
— У нас коллективное руководство, значит каждый должен делать свое дело, Маленков — руководить правительством, а не партией.
Товарищи по партийному руководству, ощущая очевидное первенство Хрущева, спешили удовлетворить его амбиции.
Через два месяца после ареста Берии, во время сентябрьского пленума, в перерыве в комнате отдыха, где собирались члены президиума, Маленков вдруг сказал:
— Я предлагаю избрать на этом пленуме Хрущева первым секретарем ЦК.
Лазарь Каганович вспоминал, что был страшно удивлен. Обычно такие серьезные вопросы заранее обговаривались. Потом он спросил у Маленкова, почему тот никому ничего не сказал. Маленков объяснил, что перед самым пленумом к нему подошел министр обороны Николай Александрович Булганин и предложил избрать Хрущева:
— Иначе я сам внесу это предложение.
И точно — Булганин первым поддержал Маленкова:
— Давайте решать!
Возразить никто не посмел.
На пленуме Маленков объяснил, что «в настоящее время у нас нет первого секретаря ЦК» и предложил кандидатутуру Никиты Сергеевича как «верного ученика Ленина и ближайшего соратника Сталина, обладающего огромным опытом в области партийного строительства и глубокими знаниями нашего народа». Пленум послушно принял решение «об избрании т. Хрущева первым секретарем ЦК КПСС». В печати об этом не сообщалось.
При Сталине Хрущев набивался Маленкову в друзья, по вечерам приглашал вместе с семьями гулять по Москве. И в первые месяцы после смерти вождя тоже старался быть поближе к Маленкову, они вместе обедали, ездили на одной машине. Хрущев не только демонстрировал дружбу с Маленковым, но и по ходу дела внушал ему свои идеи, добиваясь необходимой поддержки.
Почувствовав силу, Никита Сергеевич потерял интерес к Маленкову. Георгий Максимилианович засуетился, чувствуя, что теряет власть, и пытался угодить Хрущеву.
Главный редактор «Правды» Дмитрий Трофимович Шепилов рассказывал, как в апреле пятьдесят четвертого ему позвонил вежливый Маленков:
— Вы не могли бы сейчас приехать ко мне на несколько минут?
Сталинский кабинет отремонтировали, все было новенькое и блестело. ГЛАВА правительства, напротив, выглядел неуверенным, говорил сбивчиво и смущенно:
