Набрав в легкие дым, Енид Кемпбелл посмотрела прямо вниз на улицу, находившуюся в пятнадцати этажах под ней. Она не увидела человека, стоявшего в тени на противоположной стороне улицы, но знала, что он находится там. Он находился там весь день.
“Кто он? – подумала она. – Почему?” Но она сомневалась, что действительно хочет знать ответ на этот вопрос.
Она отошла от окна, сделала его непрозрачным, и немного постояла в раздумье. Затем, она пошла в спальню и принялась снимать с себя одежду, в которой только что была на улице, аккуратно вешая ее в шкаф. Раздевшись, она повернулась к большому зеркалу на тыльной стороне дверцы и долго смотрела на себя, забыв про сигарету, дымящуюся между пальцев. Внутри себя и в отражении своего тела в зеркале она видела боль, пустоту и страстное желание. Ей так хотелось увидеть Роберта Джанаса, что она была готова зарыдать. Неожиданно для себя, она резким движением выхватила из шкафа халат, набросила себе на плечи и вернулась в гостиную.
Она остановилась перед видеофоном, стоящем на низком столике в углу комнаты. Потребовалась вся ее воля, чтобы не набирать номер офицерской гостиницы МТК в Центральном. Она хорошо знала, что ей не следует звонить Бобу. Это было опасно для них обоих. И все же желание позвонить от этого не проходило.
Она села на диван, достала новую сигарету и подумала о своем брате. Его не было у себя квартире, когда они с Бобом вернулись вчера утром домой. Она не могла найти ни его, ни его друзей, которым пыталась дозвониться. Но она знала, где он был, как будто он сам рассказал ей об этом, и ей не хотелось верить, что это действительно так; ей не хотелось верить в то, что ее безрассудный брат, вооружившись пистолетом, вылетел в Женеву, чтобы убить Председателя. Но она знала, что все обстояло именно так. “Ах, Род! – воскликнула она про себя. – Какой же ты дурак!”
Поднявшись с дивана, она подошла к окну, сделала его прозрачным и посмотрела на Залив, одновременно желая, чтобы этот день поскорее окончился и боясь наступления ночи.
Приблизительно в девяти тысячах шестьсот восьмидесяти километрах к востоку от Сан-Франциско на берегу реки Роны находится старинный город Женева. В центре столь же древнего парка, под названием Плас Нуве, стоит комплекс зданий немного похожий на древний Дворец Лиги Наций, находившийся на этом месте полторы тысячи лет назад.
В Женеве было уже почти одиннадцать часов вечера, почти ночь, но это мало отражалось на потоке транспорта, проходившего через столицу Земной Федерации, не отразилось это и на активности Председателя Федерации, который созвал экстренное ночное совещание парламента, чтобы утвердить свои новые указы. Недовольно ворча на “его величество”, представители земных провинций и звездных колоний заполнили комнату в ожидании его августейшей персоны.
