– Ты знаешь о том, что я был женат? – едва слышно спросил он.
– Нет. – Его слова изумили ее.
– Моя жена умерла.
– Мне очень жаль. Прими мои соболезнования.
– Она умерла много лет назад.
– Я сочувствую. – Лулу не знала, что сказать. Она видела, что воспоминания о жене причиняют князю боль.
– Поэтому я не ответил на твой вопрос.
– Я понимаю, – сказала она, хотя ничего не понимала. Лулу чувствовала себя не в своей тарелке и не знала, как выйти из этого положения. – Тебе не нужно ничего объяснять мне.
– А мне кажется, что нам следует объясниться, – тяжело вздохнув, произнес он. – Помнишь мои слова о том, что я думал о тебе в течение двух недель, прошедших со дня нашей первой встречи? – И, не дожидаясь ответа, он быстро продолжил, как будто опасался, что у него не хватит мужества довести свою речь до конца. – Ты очаровала меня; я не мог тебя забыть. Ты была первой женщиной, которой я серьезно увлекся после смерти Марии. Я испытываю к тебе более сильные и глубокие чувства, чем мне этого хотелось бы. И я не знаю, что мне дальше делать.
– Не надо ничего делать.
– Ты не права, – возразил он.
– Но разве ты не слышал, что сказал сегодня вечером Майлз? О Господи, Михаил, его чуть удар не хватил от ярости, когда ты начал возражать ему.
– Но ты не сестра моей умершей жены. Я не вижу препятствий для нашего брака. У вас в Англии женятся между собой даже двоюродные братья и сестры. Так почему же нельзя вступать в брак с сестрой умершей жены? Мне это не понятно!
– К чему ты клонишь? Надеюсь, ты не хочешь предложить мне руку и сердце?
Князь долго молчал.
– Я сам не знаю, что я хочу предложить. Я знаю только одно: мне страстно хочется обладать тобой.
У Лулу дрогнуло сердце.
– Надеюсь, ты понимаешь разницу между сладострастием и... – Лулу замолчала, не в силах произнести заветное слово.
– И любовью? Не бойся, говори прямо. Это безобидное слово.
– Нет, Михаил, не безобидное... Мы взрослые люди, лишенные всякой наивности, и мы должны разбираться в своих чувствах. Впрочем, я больше не хочу говорить на эту тему.
– А я хочу, – упрямо заявил он.
– Но еще две минуты назад ты пытался уклониться от разговора о чувствах. Будь же последовательным!
– Я передумал и теперь хочу обсудить именно эту тему.
– Нет, это невозможно.
– Почему? Я всегда делаю то, что хочу, и всегда поступаю так, как считаю нужным.
Он буравил ее пристальным взглядом своих жгучих карих глаз.
– Это угроза?
– Воспринимай это как хочешь.
– А я не желаю говорить на эту тему, и ты не должен насиловать меня.
