К сожалению, она недооценила собственную незащищенность. На двух предыдущих местах она просто сливалась с фоном, ее не замечали; роль не дала ей награды, которую она ожидала на этой должности. Что до леди Симпсон – у нее было жало гадюки, и она с восторгом кусала каждого встречного. У Каллиопы часто появлялось искушение сделать зарисовку в то время, когда леди Симпсон шушукалась с кем-нибудь.
Как и на прежнем месте работы, Каллиопа стягивала волосы в пучок, носила очки и тусклые платья. Но переход в более высокие круги общества сделал ее легкой мишенью для язвительных дебютанток, желавших попрактиковаться в остроумии.
Она поморщилась. Месяц назад на замечание Сесилии Дорт о фасоне ее платья она ответила уничтожающей репликой, после чего ее отношения с леди Симпсон неуклонно покатились вниз – ведь Каллиопа унизила блистательную дебютантку.
К столу с прохладительными напитками выстроилась целая очередь; и тут Каллиопа заметила, что кто-то наконец открыл дверь на террасу. Она покосилась на леди Симпсон: та была поглощена разговором с расфранченным графом Фландерсом. Каллиопа прикинула, что она монополизировала его минут на пятнадцать. Короткая, но желанная передышка.
Каллиопа двинулась к террасе, стараясь держаться за спинами гостей. Краткий миг одиночества ей не помешает. Еще чуть-чуть...
Леди Симпсон махнула рукой в сторону террасы, и Каллиопа быстро развернулась лицом к буфету. А когда граф покачал головой, леди снова стала смотреть на него, и Каллиопа выскользнула на холодный весенний воздух.
Ее окружила бодрящая ночь. С верхней террасы свисали фонари, излучавшие мягкий свет. Чтобы не столкнуться с гостями, искавшими прохлады после душного зала, Каллиопа прошла по тенистой стороне и облегченно вздохнула, заметив нишу в конце веранды. В груди ее все клокотало. Пока не появился этот надменный господин, она успешно сохраняла на лице маску безмятежности.
Каллиопа обогнула небольшой выступ и обрадовалась: в алькове, увитом весенними цветами, стояла скамейка. После надушенных тел запах клематисов и гортензий показался ей божественным. Лучшего места нельзя было найти. Шлепнувшись на мраморную скамью, она потерла шею, запрокинула голову и посмотрела в небеса. Вечер был хорош; даже тяжелый лондонский воздух не мог сдержать мерцание огоньков. В ночном небе сияли созвездия: вот Лев и Дракон, а если немного потянуться за перила, будет видна Лира и...
– Знаете, милорд, раут проходил так скучно, пока не появились вы!
